Я не могу ничего сказать, только ахаю, у меня действительно нет слов.
— Шон пытался помочь ей самостоятельно, но затем она стала неконтролируемой. Он знал, что всему виной наркотики, и это не ее вина, что она стала нападать на него и бить.
Я прикрываю рот ладонью, пока он продолжает свой рассказ.
— Видишь, Лили. Домашнее насилие затрагивает всех, и когда я знаю, что оно затрагивает прекрасного человека, как ты, я должен помочь. Ради моей дочери, ради моего зятя и ради каждого, кто выжил.
Я сижу молча, пока вспоминаю его слова, которые он произнес в самом начале своего рассказа:
— В начале своего рассказа ты сказал, будто думал, что твой зять был потрясающим человеком, а почему только думал?
— Потому что теперь мы знаем, что он намного больше, чем просто потрясающий. Он — ее спаситель. Она нуждалась в спасении, и он был тем самым святым, который сделал это. Он так сильно ее любит и рискнул всем, именно так он смог получить ее снова здоровой. И мы все поддерживали его. Как по мне, он не ошибся.
Я делаю несколько глубоких вдохов и обдумываю все, что только что сказал мне Питер.
— Могу я спросить, как у них дела сейчас?
— Она чиста уже два с половиной года. И они вместе, их брак даже прочнее, чем прежде.
— Я очень рада это слышать.
— Суть в том, Лили, что никто не отказался от нее. И я не откажусь от тебя.
Я расслабляю плечи, позволяя тяжести прошедшего разговора пройти через себя.
— Спасибо, — говорю я, когда встаю и беру билеты. — Я уверена, что смогу взять с собой Шейн. Ей понравится.
— Не за что, — Питер снова обходит свой стол, садится за него и продолжает работать.
Я выхожу из его кабинета, сажусь за стол и кладу конверт в сумку, лежащую в нижнем ящике стола. Затем беру свой телефон и пишу сообщение Шейн:
«Освободи 27 февраля. У меня есть сюрприз. Целую».
Она сразу же отвечает:
«Скажи мне прямо сейчас, я ненавижу сюрпризы».
Я пишу:
Ее ответ:
«Ему лучше быть хорошим, девочка».
Как только я нажимаю «отправить», мне тут же звонит Макс.
— Привет, — отвечаю я.
— Привет, Лили. Знаю, ты на работе, а я буду свободен только до вечера. Ты не хочешь пообедать вместе?
— С удовольствием. Я ухожу на обед в двенадцать тридцать.
— Встретимся внизу.
— Хорошо, пока.
Мы кладем трубки, и я возвращаюсь к работе, оставляя волнения сегодняшнего дня в стороне, и сосредотачиваюсь на том, что мне нужно сделать.
* * *
Я хватаю свое пальто и спускаюсь вниз. На улице по-прежнему холодно и лежит снег, но уже не так, как раньше.
Я вижу Макса возле кассы, ждущего меня. Его глаза загораются сразу же, как он меня замечает, и он подходит ко мне.