— Кто их знает, — устало ответил Максим.
Одновременно с темнотой сгущалась и тишина. Птицы не носились в вышине, ветер улегся на покой. Приблизились контуры зданий и распределительных вышек. Все линии на светлом еще небе были пронзительно четкими. Чего-то в них не хватало, подойдя ближе, Максим понял — между столбами не тянулись провода. У ближайшей кирпичной коробки — она была самой высокой, с двухэтажный дом, — бестолково, как засохший подсолнух, торчал прожектор, свесив вниз ослепшую чашу зеркала.
— Чем-то на компьютерную игру похоже, — в голосе Кирилла послышался смешок. — Как там этого изобретателя звали, который якобы не умер, а переместил сознание в виртуал?
— Я их всех помню, что ли? Илон Маск.
— О, точно. Я с тех пор игры забросил, мало ли, вдруг хлопнешь кого, а это виртуальный Илон Маск, неудобно будет.
Пять цистерн выстроились на путях в ряд, в очень разрозненный ряд, их разделяло приличное расстояние. С одного боку вагоны подпирали платформы без всякого груза, с другой, где рельсов не было, кто-то щедро накидал кирпичей, поломанных досок, железяк непонятной формы и прочего мусора — строительного, здесь не пахло ничем хуже пыли. И еще к этому примешивался слабый сладковатый химический запах, подсказывающий, что еще недавно топливо в цистернах наверняка было, а может, сохранилось и сейчас? Максим напомнил себе, что радоваться рано.
— Вот кому тут пиво распивать понадобилось, бутылку пустую бросил, — ворчал Кирилл, перебираясь через завалы.
— Тихо ты, — буркнул Максим, пробираясь к ближайшему вагону. На выкрашенной в светлый цвет цистерне кто-то размашисто вывел надпись: «Из ниоткуда в никуда», а снизу намалевал мужской член. Максим невесело усмехнулся, подумав, что внутри и верно солярки не окажется. Попробовал постучать по стенке, сначала промахнулся, скользнул тыльной стороной руки по осыпающейся остывшей краске, лишь со второго раза хлопнул по-настоящему звонко.
— А мне говорил тихо! — зашипел Кирилл.
— Как еще проверить, внутрь лезть? В этой нечего ловить, по звуку она пустая.
Максим на всякий случай стукнул по самому низу цистерны, и металл ответил тем же звонким гулким эхом.
— Там и так ясно, что она пуста, — Кирилл нагнулся, подсвечивая экраном телефона. — Вон, клапан выломан или как там это называется. Не мы одни такие умные.
Они перешли к следующему вагону, спотыкаясь о раскиданный хлам. Кирилл ушибся в темноте о вывороченный из земли рельс, заматерился, резко оборвал свой проникновенный нецензурный спич — перед ними была другая цистерна. Но и она отозвалась на стук пустым звоном, как созревший арбуз. Краска, нанесенная в несколько слоев, высохшая, потемневшая — это было заметно даже сейчас, поздним вечером, — осыпалась шершавыми хлопьями.