— Сколько же теперь людей в городе? — спросил Максим.
Иван задумался:
— Не скажу, последняя перепись лет пять назад была, когда еще тот самый мэр не помер, а так все время меняется… Тысяч двести пятьдесят было.
— Это с миллиона-то! — ахнула Лиза.
— Потому что город. Многие в деревни едут, массового мора боятся, только ведь и в деревнях опасно, и сколько люди там живут — богу ведомо. Лет пятнадцать назад, когда эпидемия шла, очень много народу разбежалось.
— Эпидемия?
— Ну да. Это когда начали интернет засекречивать… не вышло, конечно. Но эпидемия быстро кончилась, больше слухов было, что чума началась и идет из Европы. Хотя да, болели многие, пневмония — не пневмония, а протекала тяжело, и умирали часто, впрямь на чуму похоже. Народ тогда на севера массово ломанулся. А у нас тут, смешно сказать, иммуномодуляторы в порошке придумали рассыпать с вертолетов, и это, опять же смешно сказать, помогло. А рыба потом была — во! — он широко раскинул руки.
Лиза рассмеялась почти беззаботно, но быстро смолкла. На лицо ее опять набежала тень. И одновременно снаружи из открытого окна донеслось гнусавое нестройное многоголосое пение, не похожее на отдельные голоса больных. Можно было разобрать только отдельные слова: «суде последние», «кара великая», «воля господняя».
— Это чего? — Лиза обернулась к окну. Иван сморщился, будто ему под нос сунули тухлую рыбу. Снаружи из многоголосья выделился один резкий дискант:
— И сохранение от диа-а-а-вола!
— Это молитва? — удивилась Лиза. — Как-то они непохожи.
— Это придурки, — буркнул Иван. — Местная секта, надоели хуже «Саранчи». Сначала это были свидетели Иеговы, потом объединились с кем-то вроде старообрядцев. Когда базу вокруг завода обустраивали, они тут как тут. И зачем вы это делаете, и страшный суд близок, покайтесь, ложитесь и помрите. Если дружинники или полицейские мародера застрелят, эти тоже вопили громче всех.
— А здесь они против чего? Против того, что людей лечат, что ли?
— Они… — Иван выглядел немного смущенным, — короче, узнали они как-то, куда мы собираемся и зачем. Хотя я только нескольким проверенным ребятам сказал, чтобы людей не обнадеживать. И все равно слухи поползли. Мы же вертолеты готовили, специалистов искали… Знать бы еще — каких.
Пение за окном стихло, зато прежний дискант выкрикнул:
— Воле всевышнего противиться грех!
— Грех! — послушно взвыла группа поддержки.
— Участь земная — тлен!
— Тлен! — согласился хор.
Иван поднялся, рывком оттолкнул стул, распахнул окно и рявкнул свирепо:
— Охрана! Охрана, вашу мать! Уберите посторонних с территории больницы!