— Нет, только описание.
Альбрехт все собирался заказать ее портрет хорошему художнику, но достойного живописца так и не нашлось.
— Ладно, иди спать, место тебе укажут.
Вацлав окинул взглядом небольшую комнату, смятую постель и закончил осмотр на самой Кедвин. Выражение небольших глаз было уверенным и даже веселым.
— Иди, — повторила женщина.
Бессмертный усмехнулся и вышел. Кедвин закрыла щеколду и, уже засыпая, подумала, что, кажется, Вацлав раздобыл меч. То есть шпагу или саблю, или еще что. Пожалуй, пора расставаться.
Но наутро он опять был молчалив и мрачен. И едва они оказались вдали от посторонних ушей, спросил резко:
— А куда ты направляешься?
— Туда, — Кедвин махнула рукой. И пояснила: — Меня потянуло на север, но сначала я должна посетить одно место и, возможно, надолго. Думаю, ты уже освоился в новой жизни, и нам можно расстаться.
К некоторому ее удивлению он не стал возражать или удивляться, но кивнул решительно:
— Да. Я должен вернуться. Лошадь могу отдать — и пешком дойду.
— Что-то случилось? — спросила она, догадываясь.
— Я вспомнил, почему они меня убили. Я жил там больше года, точно помню две зимы. Никого не трогал. Был пожар, и я спас женщину и ее сына, спас козу… Почему же я оказался вампиром?
— У тебя обгорела кожа?
— Не помню. Наверно.
— А на другой день она была как новая?
Вацлав задумался, потом молча дернул плечом.
— Тебе надо было сразу уходить или наоборот, сидеть дома, мазаться чем-нибудь… Вацлав, прошло почти двести лет. Те, кто закопал тебя, давно мертвы, их потомки… Да что говорить — самой деревни уже нет.
— Ты хорошая женщина, Кедвин, но ты не понимаешь, о чем говоришь, — ответил он, и в голосе его зазвучало некоторое высокомерие, глаза опять сощурились, а губы сжались. Было в нем сейчас нечто от матерого волка.
Хорошо было бы отвлечь его от мстительных замыслов. Но как? Отвлекают срочным делом, а лучше любовью, но… Но она к нему никакой любви не испытывала, при одной мысли о близости сразу вспоминался Альбрехт — и всё. Надо попробовать по-другому.
— Нет людей, нет деревни, но тебе охота мстить. Едва выбравшись из земли. Право, я могу заподозрить, что ты испугался нового шанса. Есть среди Бессмертных такие, что жить боятся!
Он был готов возмутиться, но она развернула коня и поскакала прочь. Она сделала, что смогла — дальше, милый, сам.
* * *
Несколько часов спустя она, закутанная в плащ с капюшоном, подъехала к воротам монастыря святой Урсулы и попросила привратницу передать записку настоятельнице. Монастырь был невелик, и она чувствовала Зов: уже несколько лет здесь обреталась Бессмертная Талия. Подругами они никогда не были, но и не враждовали. Как-то, лет сто назад, Кедвин даже выручила Талию.