Он не замечал, как руки и ноги Кассандры оплетают его, словно побеги какого-то диковинного растения, ловко и умело освобождая от одежды, и через несколько минут он уже был так же наг, как и она. Он не слышал, как ее губы шепчут на сотне языков: «Подчинись, стань моим рабом, отдай мне свою волю, откажись от себя». Он слепо следовал за своим желанием обладать этим таким сладким и податливым женским телом, входить в него, подчиняя собственному ритму, и наполнять своим семенем. И терял при этом самого себя — окончательно и бесповоротно.
Возбуждающие средства подействовали не только на жертву, но и на саму Кассандру тоже. Когда он впервые кончил, Кассандра поняла, что ей — мало. Что ее все еще сжигает изнутри разбуженное ею же пламя колдовского возбуждения. Она разложила уже полностью безвольно подчиняющегося Наблюдателя в центре пентаграммы, капнула ему на грудь и растерла темную маслянистую жидкость из болтающегося на одной из цепочек кулона. Этот древний афродизиак многократно превосходил все известные современной науке средства для повышения потенции.
Она взобралась на Наблюдателя сверху и начала насаживаться на разбухший твердый член, уже сама выбирая и ритм, и позу, и скорость, используя его как послушную игрушку для удовлетворения иссушающей ее страсти и желания. Теперь до утра это была ее ночь.
* * *
Прошло уже три месяца, а ни Кассандра, ни Митос так и не объявлялись, и Дункан не знал, тревожиться или радоваться этому факту. Неурочно поздний звонок Джо породил дурные предчувствия, которые тут же полностью себя оправдали.
— У нас ЧП, — коротко бросил Джо. — Вылетай в Мадрид первым же рейсом, на месте все объясню.
— Кассандра или Митос? — заранее опасаясь ответа, уточнил Дункан.
— Оба, — раздраженно ответил Джо и отключился.
Испания встретила Дункана нетипично хмурым осенним небом и впавшим в параноидальную подозрительность Доусоном, который не захотел увидеться с ним в отеле, а назначил встречу в глухом закоулке городского парка.
— Что случилось? Зачем такая конспирация? — Дункан сразу же засыпал вопросами старого друга.
— Даже не знаю, с чего начать, — тот хмуро покосился на Маклауда. — Во-первых, благодаря Кассандре мы потеряли уже троих Наблюдателей.
— Она их убила? — не поверил своим ушам Дункан.
— Нет, — отмахнулся Джо. — Загипнотизировала, свела с ума, полностью подчинила своей воле. Все трое сейчас в психиатрических лечебницах, а до этого полностью предали орден и какое-то время работали на Кассандру, нарушая все мыслимые и немыслимые законы и правила.
Дункан нахмурился, сжав губы в узкую решительную линию. Когда он рассказывал Кассандре о Наблюдателях, он и подумать не мог, что в итоге все так обернется.