Попытка притвориться чайкой и пролететь под носом у морского волка кончилась полным провалом.
— Значит, вы все же не Саурон! — воскликнула Владычица. — Он бы не нарядился так даже за три эльфийских кольца, преподнесенных на блюде с каемкой.
— Вы очень проницательны, — изящно склонил голову ее собеседник, решивший, что тискать сестрицу в объятиях, стоя среди пиратского экипажа, будет скверной идеей. Финрод машинально поправил черный парик, надежно скрывавший его золотистые волосы, решая, как бы половчее растолковать происшедшее. На мгновение взглянув на собеседницу, он качнулся с носков на пятки и принялся объяснять: — Да, случилось что-то из ряда вон. Я глазам своим не поверил — орки в Мандосе с просьбой помочь униженному и угнетенному народу, отрядив им нового Властелина! Как выяснилось, муштра в школе изящных искусств под руководством сбрендившего эльфа с арфой наперевес способна выправлять Искажение, привнесенное Мелькором и Сауроном. Надо ли говорить, какой поднялся переполох! Осознав, что речь идет ни больше ни меньше как о выправлении Искажения орков, я загорелся и взял на себя руководство проектом.
«Так «я взял на себя» или все-таки его попросили?» — подумала Галадриэль, слушая все это вполуха. Владычица продолжала внимательно изучать стоявшего перед ней эльфа, казавшегося до боли знакомым, несмотря на странный костюм и манеру изъясняться загадками и намеками. Да, это кто-то из них, из нолдор, кто-то, достаточно хорошо ее знавший, чтобы представить свой корабль как «Галадриэлла». И нет, это не Аннатар в очередном прекрасном обличье. У того глаза всегда были теплые, медовые, а здесь — взблеск холодной стали. Где-то она видела подобный взгляд. И не в Зеркале, Зеркало ни разу не предрекало подобного. Нет, раньше, много раньше, еще до перехода через страшный лед… Картинка пошла кругами, рассыпалась, потом снова сложилась, заставив сердце Владычицы замереть на мгновение от радости. Из Мандоса все возвращались другими — и Гэндальф, и Глорфиндейл, — но она так ждала именно этого эльфа, что не поверила первому подозрению, не осмелилась даже помыслить… Бедняга Элессар Эльфийский, тебе и в страшном сне не приснится, какого чемпиона добыли себе орки, по собственной воле отправившись в Поля Доброй Охоты! Сам виноват, что не отследил, как свободные народы радостно довели орков до дивной эльфийской поэзии.
* * *
— А что же вы запланировали для нас дальше, капитан? — Галадриэль надеялась, что ничем пока себя не выдала.
— Ну, — ответил бравый умбарский корсар, — для начала я должен выразить сожаление, что этот прекрасный эльфийский корабль придется пустить ко дну, а вам придется испытать все неприятности, связанные с необходимостью возвращения назад.