— Клянусь, — не раздумывая, произнес Алваро и, чуть подумав, прибавил: — И завещаю сыновьям.
Так уже сделал Рамиро. Алваро ничего не менял этой клятвой: все Алва давно и прочно были связаны с Олларами.
К тому моменту, когда они попрощались, сумерки окутали Олларию синим плащом. Как же было тяжело уходить, отворачиваться от того, кто более никогда не скажет ему ни единого слова, но время было слишком дорого, и его уже оставалось в обрез.
* * *
Отрава обладала странным побочным эффектом: к тому моменту, когда он доехал до особняка, Алваро начал чувствовать себя как после бутылки выдержанной «Змеиной Крови». Сознание оставалось чистым, но опьянение разливалось по жилам, награждая легкостью и жаждой деятельности.
Всего за час он успел принять почти бесполезное уже противоядие, написать с десяток писем, предупредить Савиньяка, послать гонца к Ноймаринену и сделать так, чтобы в караул назначили только тех королевских гвардейцев, которым можно было доверять. Часть своего личного эскорта он отрядил Его Высокопреосвященству. Антонио были даны указания, что и как рассказывать Долорес. Алваро был уверен: супруга непременно выведает все, но лучше не сразу, и уж точно не узнает, как именно он умирал.
Самой Долорес он написал невозможно сентиментальное письмо. Даже если бы гонца перехватили, никто из ныне живущих не поверил бы, будто Железный Ворон способен складывать слова именно так. Еще он отписал сыновьям. Конечно, Рубен и Карлос были еще слишком малы, но Рамиро Предателю в свое время не повезло гораздо сильнее.
Надо отдать должное Диомиду, приехал он не сразу: ровно тогда, когда все основные распоряжения он сделал, а браться за менее важные дела уже не мог себе позволить. Алваро начинало лихорадить. Именно поэтому в кабинете столь ярко горел камин, а сам он сидел, закутавшись в одеяло.
Впрочем, приветствовать давнего союзника это не мешало:
— Добрый вечер, Ваше Высокопреосвященство. Времени у нас немного. Как раз, чтобы проститься.
Диомид выглядел неважно. Казалось, он постарел разом на двадцать лет, и Алваро это не нравилось. Если он все же не переживет эту ночь, Талиг не должен остаться еще и без кардинала. С захватившей абсолютную власть дриксенки станется камня на камне не оставить от страны к возмужанию Фердинанда. Не говоря уже о том, что Рубену и Карлосу будет некуда возвращаться.
— Я прочел ваше письмо, Алваро, — голос звучал устало настолько, что в нем даже начала слышаться старческая хрипотца.
Это уже ни в какие ворота не лезло! Почему на пороге Лабиринта он должен кого-то приободрять и утешать? Алваро усмехнулся и поднес ко рту бокал. Несведущий наблюдатель мог бы спутать темную до черноты жидкость с обычной «Черной кровью», но это не соответствовало истине. Если бы лекарь задался целью перечислить все ингредиенты, входящие в рецепт этого снадобья, ему не хватило бы остатка вечера.