— Валентин, герцог Придд, — раздается ленивый голос. — Я, Рокэ Алва, принимаю вашу службу.
Вот как. Шутка, поистине достойная Сузы-Музы, господин Первый маршал! Но что делать? Принести присягу человеку, утопившему восстание в болотах Ренквахи? Человеку, от чьей руки погиб Юстиниан, Юстиниан, восхищавшийся Вороном? Честь и ненависть требуют сказать «нет», но… Из Васспарда он ничего не сможет сделать, ни для себя, ни для братьев, ни для Дома.
Валентин поднимается наверх, и при виде этого холеного лица — первый красавец Талига, Леворукий его побери! — желание убить становится почти нестерпимым. И рука уже находит рукоять кинжала, но тут в голове звучит голос, похожий одновременно на Юстиниана, Корнелия и отца: «Клаусу нет и двенадцати, ты хочешь, чтобы он оказался на твоем месте?» Нельзя.
— Валентин-Отто Придд приносит присягу!
— Юноша, меньше, чем оруженосец, мне нужен только духовник, — говорит Рокэ Алва. Господин Первый маршал влепил пощечину Людям Чести, показал язык Дораку, а на дальнейшее ему наплевать. Единственные распоряжения, которые он отдает оруженосцу, — не путаться под ногами и не звать его эром.
— Эр Рокэ, — это мелко, но удержаться нет сил. — Могу я пользоваться вашей библиотекой?
Эр кривится, но разрешение дает.
…Библиотека в доме Алва хороша и прекрасно организована. Исторические и военные трактаты Валентин аккуратно ставит на место, на виду оставляя Веннена и Дидериха. Он сам не знает, ребячество это или маскировка.
Граф Штанцлер смотрит на него с сочувствием.
— Это моя вина, мой мальчик, я должен был, как фок Варзов, попросить отпустить тебя в Васспард, к больной матери. — Герцогиня Ангелика здорова, насколько может быть здорова женщина, которая живет только долгом, но понятно же, что Штанцлер имеет в виду. — Я сам напишу герцогине и все объясню.
Матушка не простит и, наверно, даже не поймет, но писем с проклятиями посылать не станет. А Корнелию и мальчикам он напишет сам.
Через три дня после дня святого Фабиана Валентин приходит к заколоченному особняку со спрутами на воротах. Он знает адрес, он знает этот дом по чертежам и рассказам, но сам он не был здесь никогда. Он стучит в дверь флигеля, и ему открывает седой мужчина средних лет. Должно быть, Райх, старший из слуг, оставшихся смотреть за домом.
— Молодой господин! Мы вас ждали.
Валентин знает, что здесь происходит, Райх регулярно пишет в Васспард. Он надеется снова открыть особняк, но, увы, не раньше, чем через три года. Сейчас нет ни смысла, ни лишних денег. Впрочем, все потайные ходы исправны, а в здешних тайниках тоже можно найти много интересного. Главное, не пропадать здесь слишком часто. Алве до него нет дела, но иногда Валентину кажется, что за ним все же следят. И кто знает, что на уме у кардинала Сильвестра.