Как глупо, как же глупо всё вышло. Лориан раздвинула нежные складки, продолжала поглаживать себя пальцами, но хотелось большего… Внутри неё распалялось что-то огромное, сладкое, невозможно желанное, она вдруг представила его, обнажённого, загорелого, его кожа, по сравнению с её жемчужной, как бронза. Ноги Лориан подкосились, она вцепилась в косяк деревянной купальни, опустив голову, лаская себя всё быстрее, подхваченная собственным огненным потоком, видя перед собой сильное тело чужака, его твёрдую вздыбленную плоть в треугольнике тёмных волос, представляя, явственно ощущая его внутри себя, кусала губы и остервенело тёрла себя там, пока волны удовольствия удар за ударом не начали опускаться на неё, поглощая невыносимой мучительной тяжестью. Ещё, быстрее, сильнее. Лориан возненавидела себя в этот миг за эти постыдные, жгучие и такие острые ощущения, возненавидела настолько, что хотелось умереть, но была не в силах остановиться, лаская себя всё быстрее и быстрее, так что в глазах темнело, и теперь она вздрагивала, покачивалась в такт своим движениям, как былинка под порывом ветра, дышала часто, сдерживая стоны.
– Лориан, милая, это ты? – голос матушки вырвал её из сладкого невыносимого марева.
Лориан вздрогнула и резко убрала руку, мгновенно приходя в чувства, испугано схватила мочалку и принялась тереться ожесточённо, растирая кожу до красна. Что она делает? Что творит? Что же с ней такое?
– Да, матушка, – отдышавшись, ответила Лориан чуть запоздало, но голос её прозвучал слишком взволнованно и сдавленно, или это казалось только ей.
Лориан перекрыла воду, быстро обтёрлась полотенцем, свернула платье так, чтобы не было видно порванного воротника. Чрезмерная суета могла выдать её. Лориан отдышалась, приходя в себя. После прохладного душа горячая дрожь по телу прокатывалась тягучими волнами, будоража и сбивая дыхание. Отжав волосы, Лориан скрутила их на затылке – потом подсушит. Натянула на влажное тело только сорочку. Взяв скрутку платья, она вышла наружу, задержав, кажется, воздух в груди – судя по интонации матушки, та ни о чём не подозревает. Да и видимо только вернулась с ночной работы, ещё ничего не успела заподозрить.
– Сколько раз тебе говорила, Лориан, не купайся в такой холодной воде! – всплеснула матушка руками, поставив корзину с бельём, что она брала на чистку у госпожи Довидж.
– Я уже привыкла, – ответила Лориан, избегая долгого взгляда матери, стараясь быть спокойной, скрывая то, что сегодня ночью она не ночевала дома.
Пусть и гадко, отвратительного от собственного вранья, но Лориан важнее спокойствие матушки. Она отогнала полезшие в голову непрошенные воспоминания о Рохе…