Выбираясь из воды, я почувствовала себя на удивление хорошо. Ни усталости, ни слабости, ни горечи, которая была со мной ночью, не осталось. Завернувшись в полотенце, стоя перед зеркалом и вытирая волосы, я улыбалась. Смотрела на себя и просто улыбалась. А ещё взгляд волей-неволей постоянно останавливался на браслете.
— Риаллин, давай выходи, — позвал Норт.
Вышла и опять застыла. В который раз за это утро. Потому на дверце шкафа висело платье. Чёрное, некромантское, с чёрным же кружевом платье.
— Нравится? — Дастел взял за руку и вывел из ванной.
У меня снова не было слов.
— Рад, что успели с доставкой, — просветил меня Норт. — Оденешься сама, или помочь?
Перевожу всё такой же потрясённый взгляд на некроманта.
— Риа, — он осторожно прикоснулся к моей щеке, — Прекращай удивляться, сегодня просто твой день и всё для тебя. И учти — другого платья нет.
Но глядя на то, как я продолжаю стоять в оцепенении, улыбнулся и сказал:
— Одевайся быстрее. Я подожду за дверью.
После чего развернулся и вышел.
А я стояла и чуть не плакала, настолько оказалась тронута его заботой. И подарком, и тем, что готовился не один день. Потом подошла, сняла платье с вешалки, положила на постель и только тогда увидела, что на постели остальные детали туалета, и туфельки новые тоже. И плюнув на гордость, надела свой подарок. Всё-всё, и даже чёрные чулки, гораздо более кружевные, чем полагалось.
Норт сначала постучал в дверь и только после моего ответа вошёл.
Я же стояла и с замиранием сердца смотрела на себя в зеркало. Чёрное бархатное платье обнимало тело от груди и до середины бедра, чтобы ниже разойтись к полу. Шею, плечи и руки, скрывало лишь чёрное кружево, расшитое мельчайшими капельками тёмно-зелёных искрящихся камней. Каблук оказался значительно выше, чем я привыкла носить, и потому я вдруг ощутила себя неожиданно высокой и стройной.
— Да, с платьем это я, конечно, сглупил, — глухо произнёс Норт. И выдохнул: — Ты красавица.
Я и сама себя такой чувствовала.
— Волосы распусти, — посоветовал некромант.
Без возражений перекинула ещё влажную косу наперёд, начала расплетать. А Норт стоял в дверях, засунув руки в карманы брюк и молча смотрел. С таким искренним восхищением, что я невольно покраснела.
— Правда, очень красивая, — улыбнулся он. — Особенно когда смущаешься.
Покачав головой, я укоризненно сказала:
— Норт, это слишком щедрый подарок.
— Да-да, мы с Эдвином и Даном тоже так думаем по поводу Эль-таима, но гордый отказ скорее огорчил бы тебя, чем обрадовал, не так ли?
Я была вынуждена согласно кивнуть.
— Вот и нам не мешай делать тебе приятное, — мягко попросил он.