— А не ошибся ли, уважаемый лорд эгар Дастел Веридан, назвав имя своей… пусть будет невесты.
От намёка, недвусмысленно прозвучавшего в словах советника, я стремительно покраснела, не скрыв собственного негодования.
— Что вы, не менее мною уважаемый лорд кен Дагас, в отличие от многих здесь присутствующих, — но смотрел Норт при этом исключительно на первого советника. — Моя память великолепна.
Дагас едва ли не скрипнул зубами, своей несдержанностью почему-то отчётливо напомнив мне Эдвина, было в этом что-то такое, что выдавало в советнике именно воина, но никак не придворного.
— Полноте вам обоим, — осадил их король, всё так же пристально разглядывая моё лицо. — Риаллин кен Эриар… Знаете, — он неожиданно улыбнулся, и из-за шрама его улыбка была крайне пугающей. — Когда-то давно я знавал одну малышку по имени Риаллин. Красивое имя, запоминающееся. И эти внимательные детские глазенки, такого любопытного оттенка, карего с зеленью…
Король медленно склонил голову к левому плечу, улыбнулся шире, продемонстрировав идеальные белые зубы, столь редкие для людей его возраста, и спросил:
— Как поживает ваша матушка, Риа? Она, насколько я помню, зовёт вас именно так.
Поражённая его словами, я в то же время не забывала наставления Норта и потому ответила, как полагается:
— Очень приятно слышать, что Ваше Величество знает о столь малозначительной детали, как имя, которым называла меня матушка. К сожалению, мама умерла, когда мне было восемь лет.
Молчание, воцарившееся после моих слов, откровенно напрягло. Я посмотрела на Норта, тот улыбнулся, чуть сжал мою ладонь, но, как и я, был насторожен, король же не сводил с меня внимательного взгляда. Более того, я заметила, как изменился и взгляд лорда кен Дагаса. В нём больше не было презрения, лишь какое-то внутреннее потрясение и даже неверие в происходящее.
— Да-да, дочь Грана, — подтвердил подозрения первого советника король. — А теперь вопрос, почему мне не донесли о смерти его жены?!
И вопрос прозвучал так, что даже мне стало ясно — кому-то придётся дорого заплатить за утаивание информации. Очень дорого. Возможно — жизнью.
И вдруг с совершенно иной, насмешливой интонацией с нотками превосходства король громко и отчётливо поинтересовался у Норта:
— И что, наш драгоценный страстный претендент на престол обручился с грязной кровью? Нортаэш, ты ли это? — теперь явная издевка. — Или, мой целеустремлённый, ты не знал, что дед твоей возлюбленной пахал землю… В смысле крестьянин, чёрная кость… Не знал, да?
Зря мы все это с Нортом затеяли, такой позор… Тьма, это ужасно.