— Добрый вечер, я дома! — радостно объявила своим домочадцам.
Гобби подошёл, обнял, после чего начал забирать у меня по мере снимания рюкзак, плащ, сапоги, а Пауль, увидевший моё появление через им же натёртое до блеска стекло, радостно пискнул и, открыв форточку, протиснулся в комнату. Его стремительный полёт через всё пространство закончился счастливым «Ии!» у меня на руках.
— Красота какая за окошком, — похвалила я его, почёсывая ему пузико.
Пауль млел от счастья, раскинув лапки, а Гобби расставив вещи в шкафу, подошёл к столу и написал на листке: «Плакала».
— Я? — делаю искренне удивлённое лицо.
Умертвие кивнуло. Паучок вскинулся, встревоженно глядя на меня, а я, отпустив Пауля и расшнуровывая платье, села на край постели и тихо призналась:
— Сегодня поняла страшную вещь — я никогда не думала о смерти моего отца. Никогда. Для меня осталась формулировка «Погиб в бою», и я с ней полностью смирилась. Вот и получается, что смерть родного отца для меня совершенно не имеет значения, а гибель дяди Тадора и до сегодняшнего дня — настоящая трагедия.
Гобби присел рядом и в тетради, где легко (как-то у него это удивительно и красиво выходило) написал:
«Ты совсем маленькая была, и дома он практически не бывал».
— Это так, — я подхватила запрыгнувшего ко мне на колени Пауля. — Но всё же мне стыдно.
«Думаешь, твоему отцу было бы приятно видеть, что ты рыдаешь каждый день, скорбя о его гибели?»
И вот просто строка, но то, что кое-кто мёртвый иронизирует — сразу понятно. Хмуро глянула на умертвие, Гобби приписал:
«Нет, ну если хочешь, я сбегаю за пеплом, будем скорбно посыпать им твою голову».
Рассмеялась, едва прочитав, и как-то разом стало легче. И когда Гобби протянул план сегодняшней охоты на дармовую энергию, веселее стало вдвойне.
Ибо план был таков:
«Тёмной-тёмной ночью среди разбросанных могил (зачёркнуто) корпусов пробирается одинокая фигура чёрного-пречёрного монстра».
Невольно взглянула в угол — там действительно была приготовлена чёрная мантия. Пауль вообще не просто так экспериментами с паутинчатыми занавесками занялся, просто казённые тяжёлые гардины были целиком и полностью израсходованы на костюмы энергодобытчиков. И всё бы ничего, но жутковато было отпускать сегодня.
— Пауль, саламандра с вами?
— Ии, — подтвердил паучок.
Ну, уже спокойнее, у ящерки на редкость всё замечательно со здравомыслием — сама ей завидую. И что ещё важнее — в случае чего она моих умертвий прикрывала огнём. В прямом смысле. То есть маскарад сгорал мгновенно, а набежавшим некромантам оставался только мой худенький маленький и совсем не опасный Гобби, в котором ну никак невозможно было заподозрить жуткого монстра, а Пауль с подружкой уходили верхами, то есть по крышам.