— Мне всё это уже не нравится, — хмуро заявил Норт. — Закрывай окно, и к тьме этот ритуал с артефактами!
Надо же, а лично я вообще не переживала, к тому же было кое-что, что знали многие артефакторы.
— У принца Танаэша Эль-таим есть. Он был подарен принцу в день его десятилетия и с тех пор исправно защищает наследника. Так что, мне придётся очень постараться, чтобы изготовить нечто, столь же сильное.
Дан хмыкнул и скептически поинтересовался:
— Реально веришь, что сможешь сделать аналог артефакта Танаэша?
— Не аналог, идентичный артефакт, — ответила я и, отойдя от окна, отправилась к своему месту на покрывале.
— К троллю артефакт! — Эдвин ударил мечом об пол, и острие воткнулось в древесину. — Риа, справимся и без артефакта.
Норт ничего не сказал, просто молча направился к окну и закрыл его. Демонстративно и выразительно. А я очень не люблю, когда принимают решения за меня, и потому нагло соврала:
— Я уже начала ритуал, сегодня третья фаза, Норт, и если я не завершу, могу умереть.
Некромант побледнел. Настолько, что это стало заметно даже в полумраке комнаты. Затем прозвучали его злые уверенные слова:
— Это последний артефакт, который ты изготавливаешь в своей жизни.
Я не стала говорить, что его мнение интересует меня в последнюю очередь, просто не стала. Если всё, что сказал мне лорд Гаэр-аш правда, то изготовление артефактов станет тем единственным, что я смогу делать в жизни. Нет, я не паникую, пока не паникую, потому что мне одних слов мало, мне требуются факты и научные исследования, чтобы поверить, но к сведению приняла и тихо попросила Дастела:
— Окно открой.
А затем поправила волосы и запрокинула голову, едва морозный воздух хлынул из распахнутого некромантом окна.
Я есть. Я живу. Я благодарна миру за своё существование. Я благодарю мир. Я дышу. Я люблю. Я люблю весь мир. Я любовь. Я благодарность. Я свет. Чистый лунный свет. Моё сознание — поток света.
Раскинув руки, делаю ещё один вдох — я холод. Лёд. Чистый, сверкающий, искрящийся наполненный светом лёд. Я свет. Я любовь. Я благодарность. Я жизнь!
Открываю глаза — меня заливает лунный свет. Чистый, искрящийся, стерильный, холодный! Луна это не жизнь, это смерть в идеальном её проявлении. Это возвышенность и одухотворённость величия смерти, и моей задачей было преобразовать её свет в поток жизни.
Первое движение — и горелка вспыхивает, поджигая измельченную ботву гермалы обыкновенной — другое название могильник. Страшное название, но именно эта трава являлась символом абсолютного здоровья. Ещё движение — вспыхивает вторая горелка, и в воздух поднимается пар отвара девясила — трава, незаменимая при изготовлении любых защитных артефактов. Потому что только девясил дает девятикратное увеличение энергии в момент опасности.