Карьера Штольце после провалов его агентуры в республиканском Генеральном штабе, неудачей с поимкой Чаганова и не вполне удавшегося штурма штаб-квартиры Советов в Валенсии покатилась под гору. Сам Канарис, проморгавший разгром «Легиона Кондор», едва удержался в своём кресле и ничем не мог помочь своему подчиненному, когда гиммлеровские ставленники, назначенные к нему заместителями в Абвер, начали разрушение лучшей в мире разведки.
Штольце, разжалованный в лейтенанты, был послан в посольство в Токио порученцем в аппарат военного атташе, где в сферу его деятельности вошли частые командировки в Маньчжоу-Го для встреч с агентурой: немецкими коммерсантами и журналистами. В сорок семь лет быть на побегушках — это почти приговор, спасти его карьеру могло лишь чудо и оно произошло, меньше суток назад, когда на русско-японской границе потерпел крушение самолёт с Чагановым на борту. Об этом ему сообщил Накамура, с которым они познакомились и подружились в Саламанке в ставке покойного Франко.
Возникла реальная возможность отомстить виновнику всех его несчастий, отомстить и на коне вернуться в Берлин к настоящей работе в Абвер-2, которую он мог выполнить лучше, чем все эти эсэсовские тупицы… Надежда вспыхнула и тут же погасла: вместо пленного, имеющего доступ к высшим кремлёвским секретам, Чаганова, перед ним на походном столе лежит безмолвный труп.
«Удача поманила и вновь повернулась задом»…
— Вот видите этот след от пули, — по-русски говорит Штольце, Накамура и атаман Семёнов наклоняются над столом, — стоп, а почему нет трупного окоченения! А когда случился бой?…
— Уже часа четыре как… — неуверенно отвечает атаман, доставая часы из нагрудного кармана.
— … давно должен был окоченеть.
— Действительно странно, — снимает очки японец, — мой доктор осмотрел тело два часа назад и дал заключение о смерти. Прошу меня извинить, господа, я вызову его снова.
— Зачем такие сложности? — плотоядно улыбается атаман, берясь за короткую рукоятку кубанской нагайки, висящую на поясном ремне, — если живой, подскочит как ошпаренный.
— Ни в коем случае, атаман, — хмурится Штольце, — вы можете добить Чаганова, а он нам нужен живой.
Снаружи послышались отрывистые команды Накамуры.
* * *
Сорвав со спины заплечный мешок, Оля бросает на землю два мешочка с песком на ремешках, доставая из него пучок верёвочных вязок. Затем разворачивает тела, лежащих поперёк тропы казаков, спиной друг другу и, начиная со старшего, отработанным до автоматизма движениями, намертво приматывает его правую кисть к левой и их вместе к щиколотке его левой ноги, хрустнувшей хрящами от выворачивания назад к ягодице. Ту же операцию, только с правой ногой, она проделывает над уже начинающим шевелиться Василием, встаёт на ноги, в её руке сверкает лунным золотом лезвие узкого финского ножа.