Граф неохотно поднялся, оставив меня на земле. Потоками ветра они сбили мага огня с ног и погасили пламя. Ану, закашлявшись, отползал в сторону, попутно вычерчивая заклинание. Благодаря урокам с Ниньо я прекрасно знала, какое именно.
— Он хочет покончить с собой, — закричала, — остановите его!
Если Ану закончит заклинание, высвобождающее его резерв, он в буквальном смысле взорвется и погребет с собой нас всех. Сила взрыва пропорциональна силе мага, а если учесть, что это элементаль, он может уничтожить весь город. Я могла только беспомощно наблюдать, как Роах и Тавр бьют его потоками воздуха и как Ану умудряется заставлять этот воздух выгорать, не нанося ему вреда. Младший халиф теснил магов воздуха и, смеясь, заканчивал круг, который позволит высвободить пламя из тесной оболочки человеческого тела.
Бат выбежала из храма, зажимая в руках четыре кинжала. Оружие было пропитано соком бощника и могло на короткий срок лишить Ану его способностей. Вот только как она подберется к магу огня? Воздушная стена, которую соорудили граф с принцем, не поддавалась натиску — Бат билась словно мотылек о стекло, не понимая, что одного упрямства не хватит, чтобы сломить ветряной полог.
— Брось кинжалы мне! — крикнула, показав на тонкое пространство между землей и непреодолимым воздушным потоком.
Человек в эту узкую щель не пролез бы, а ножи прошли легко. Я откинула в сторону все эмоции и желания и постаралась забыть, что отравлена Багровой лилией. Схватив кинжалы, поднялась на непослушные ноги и поплелась к Ану. Создание заклинания близилось к завершению.
— Ану!
Он перевел на меня свои нечеловеческие глаза, в них полыхало пламя, но не разум. Когда я впервые заметила у него такой взгляд?
И вдруг поняла, в чем дело. Когда Роах слишком активно использовал свою магию, он превращался в холодный ветер, бесчувственный, безжалостный, замораживающий все на своем пути. Ану же охватывал гнев. Ведь огонь — самая разрушительная и голодная стихия, он не успокоится, пока не пожрет все на своем пути, оставляя после себя смерть и ничего больше. Я не могла затушить огонь Ану своей водой — это убило бы нас обоих, но в моих силах сделать кое-что другое. Первый кинжал полетел в него, но рука предательски дрогнула, я промахнулась. До крови закусила губу, борясь с собственным телом. Второй кинжал оплавленной лужей упал около Ану. Он затушил его играючи, все еще творя заклинание.
Я закрыла глаза и мысленно попросила прощения за то, что собиралась сделать. Третий и четвертый полетели одновременно. В голову и грудь. Смертельный бросок. Если до этого хотела только ранить, то сейчас… Если предстоит выбрать между его жизнью и жизнью целого города, то Ану умрет. Я хорошо кидаю кинжалы. А грех убийства… Как-нибудь отмолю. Я смотрела на своего друга, на человека, в которого когда-то была влюблена, и понимала: сейчас он умрет от моей руки.