Бог фыркнул.
– Сэр, – позвала Элиза. – Когда вы сказали, что собираетесь вмешаться… вы говорили о гонке или о цунами?
Бог впервые посмотрел ей в глаза.
– О каком цунами?
Его внимание привлек экран.
– Эй – они берут у Бейна интервью!
Гонщик держал трофей высоко над головой и склонялся над букетом микрофонов.
– Хочу поблагодарить за победу Бога, – начал он. – Я бы не справился без его поддержки.
Бог захлопал в ладоши.
– Слышала? Слышала, что он сказал?
Элиза скованно улыбнулась.
– Да. Мило.
– Эх… Просто обожаю Бейна.
Бог выключил телевизор.
– Ну ладно, – сказал он. – Прости. Что там с землетрясением?
– С цунами. И я не уверена, где это – было написано, что есть «возможность». Оповещение пришло утром, около семи.
Бог почесал подбородок.
– Наверное, теперь уже поздно его останавливать. Знаешь-ка что: я скажу о нем своему пророку.
Он снова включил телевизор и сменил канал. На экране появился худой как палка человек в обносках: он стоял у автомагистрали с картонной табличкой в руках.
Элиза недоверчиво поморщилась.
– И это ваш пророк?
Бог кивнул.
– Я сказал ему дать людям знак. Что-нибудь незамысловатое, например «Конец близок».
Элиза вгляделась в экран. Покрытый грязью мужчина помахал ей.
– Боже, – прошептала она, – со всем уважением… а пророка получше вы подобрать не могли?
Бог пожал плечами.
– А чем тебя Рауль не устраивает?
– Просто мне кажется, что если вашим посланником будет ученый или президент, например, то люди обратят на его слова больше внимания.
– Я Раулю все как на духу выкладываю с тех пор, как ему семнадцать стукнуло. Если люди не хотят слышать, это их проблемы.
Зазвонил телефон, и Господь рывком поднял трубку.
– Да, в три нормально. Но давай девять лунок в этот раз. Спину что-то ломит.
Рауль подмигнул Элизе.
– Эй, красотка, – позвал он.
Она отвернулась от экрана.
– Не волнуйся из-за цунами, – посоветовал Бог, не снимая руки с телефона. – У меня все под контролем.
Элиза устало кивнула и поплелась по ковру к выходу. Она была уже у двери, как вдруг заметила кое-что странное. В углу Божьего кабинета валялась огромная кипа бумаг, целая колонна почти с нее ростом. Элиза присмотрелась и различила на страницах знакомые красные пометки. Это были молитвы – и все седьмой категории.
У нее вдруг закружилась голова. Элиза выскользнула за дверь, зашла в лифт и спустилась на семнадцатый этаж.
Створки разъехались, и Элиза прищурилась от ударившего в глаза дневного света. Теперь на этаже было полно ангелов: они кричали в мобильники, стучали по клавиатурам, прихлебывали кофе из термосов.
Она вернулась в свой кубикл и заметила, что монитор компьютера все еще светится. Но уже не пиликает.