— Итак?
Священник посмотрел на меня с задумчивым любопытством, но мне было не до церемоний.
— Вы заходили в лазарет?
Брат Отмич кивнул:
— Они все туда обращались. Эрья Стеххана не очень хотела откровенничать, но я… разговорил её.
На миг мне стало почти дурно от вспышки ярости.
Все. И эта женщина, заведующая лазаретом, эрья Стеххана даар Томиш, могла бы помочь каждой из девчонок, начиная с Зофьи и заканчивая Талиной, если бы не… не что?
Кажется, выражение лица у меня стало не самым дружелюбным, потому как брат Отмич невольно отступил на шаг. Я с трудом взяла себя в руки и процедила:
— Вы взяли их… истории болезни?
— Нет никаких историй болезни. Разве что у эрьи Зофьи, она-то там лежала последние пару дней. Эрья Стеххана отметила слабость…
— Расширенные зрачки, затруднённое дыхание, спутанность сознания. Знаю. Типичные признаки того, что Душехват скоро закончит… питаться. Что она предприняла?
— Дала несколько лекарств. Подумала, что нетипичная простуда. Эрья… прости, не знаю, как к тебе обращаться…
Я усмехнулась — легко, почти невесомо.
— Называйте меня Линой.
И на краю сознания ощутила ответную улыбку Таль. Да, девочка. Я приняла данное тобой имя. Спасибо.
«Не за что».
— Хорошо, эрья Лина, — священник, кажется, уже готов был проводить ритуал экзорцизма, так что надо бы мне вести себя помягче. — Пойми, она и вправду не знала. А здесь слишком много девушек, которые хотят… увильнуть от занятий. Эрье Стеххане приходится быть осмотрительной.
— О демоне она знала?
— Нет, — на этот раз брат Отмич говорил очень уверенно. — Экье директор ей не сказал. Теперь она тоже корит себя.
Вот уж это вряд ли, но я сделала вид, будто поверила. Ни к чему споры о пустяках.
— В любом случае, образчик своей крови она дала мне безо всяких возражений. Я… присовокупил к ней свой. Просто чтобы ты была уверена…
Ух ты! А экье сынок некроманта, оказывается, зря времени не терял! И это к лучшему: с каждой каплей человеческой крови моя аура становится крепче и естественней.
Всё-таки я демон, и это, как говаривал один демонолог, уже не лечится.
Попробовав оба образца и убедившись, что ни один из них не принадлежит околдованному человеку, я вкратце рассказала о ночном визите. Священника моё сообщение крайне встревожило.
— Пращур и Пресвятая мать! — выдохнул он. — Так проклятое отродье передвигается здесь, словно у себя дома?
— В каком-то смысле это и есть его дом, чистый брат. Но мы, по крайней мере, знаем теперь, как он добрался до Зофьи даар Шенчем, когда та лежала в лазарете. Второй этаж, даже стараться особо не пришлось.