, — значилось там, — …
должно обязательно и непреложно вскрыть женщине живот и посмотреть, что же там внутри. А если внутри ребенок, значит, вас обжулили».*Я встал в темноте, от боли голова моя моталась из стороны в сторону. Отыскав свечу, я отщипнул от нее немного воска и заткнул себе уши. Затем вернулся в постель. Я старался сжаться, свернуться, съежиться, я лежал, будто младенец в раскрытой материнской утробе. Когда мы на автобусе ехали в Вену, где я должен был пересесть на поезд, меня вытошнило прямо на колени матери. Белым супом, тем самым, вчерашнего дня. Во всем была виновата ложка. Мать сидела, ничего не замечая, в забытьи она только обнимала меня за плечи. Люди в автобусе пришли в негодование, нам пришлось выйти и поймать попутную машину. А когда мы приехали в Вену, она не хотела выходить. «Они не смеют отбирать у меня моего мальчика», — рыдала она все снова и снова. Водитель укутал ее в плед, отвел меня на платформу и посадил в поезд.
Он стоял и махал мне рукой, пока поезд не скрылся из виду. Потом он, наверное, вернулся к женщине, сидевшей в автомобиле. Теперь она была его собственностью. Все это произошло вчера.
Легенда
«Что думает биреш о воспоминаниях?»
«Мозг срыгивает», — гласит легенда.
«Анохи мне рассказывали, что, как гласит легенда, однажды анохи Иглемеч >5 пришел к анохи Таму (сокращенная форма имени “Штрем”, что значит Текущая вода”) и спросил его: “Скажи мне, Там, который сегодня день?” Там отвечал ему, как оно и было на самом деле: "Зачем вопрошаешь ты, Иглемеч, ты ведь и так знаешь, сегодня вторник”. — “Я тоже так думал, — возразил Иглемеч, — но потом меня вдруг осенило… — взгляни на небеса, Там, ощути свой собственный лоб, щеки и руки… — меня вдруг осенило: сегодня понедельник”. — “Ай, — вскричал Там, — браниться запрещено заповедями. Не хочешь ли ты для начала присесть, Иглемеч, брат мой?” Тот отклонил предложение Тама и продолжал настаивать на своем: “Сегодня вторник, сегодня понедельник.
То и другое — в одном!” Лишь тогда будет он в состоянии снова присесть (так пояснил он Таму), когда земля под его ногами перестанет пылать. “Зришь ли ты огонь, Там? Огонь, эмет >6, истину?” И он, желая явить знак откровения, зачерпнул рукой пригоршню песка. И впрямь, песок тут же был пожран пламенем. На другой день, так мне рассказывали (говорит анохи), Иглемеч пришел вновь и сказал: “Это злой рок, Там: не праздновать мне ближайшую субботу. Ты только посмотри на воздух, послушай, как гудит солнце. Машина времен сломалась. Сегодня опять понедельник!” В доказательство того, что он не может остаться, он зачерпнул пригоршню воды из колодца. Она тут же превратилась в кровь и коркой присохла к его ладони. Нечто подобное произошло и в пятницу. “Часы стоят, Там!