— У тебя в группе — замялся генерал — есть двойной агент. Не спрашивай, кто это. Он одновременно работает и на Бобкова и на меня.
— Ясно — я тяжело вздохнул. Опять кого-то из музыкантов поймали на чем-то запрещенном. Только второго Бориса Либермана мне не хватало… Неужели очередной «боевой педераст» в группе появился?
— И какую свинью этот агент нам подложил? — я зло посмотрел на «отчима».
— Не вам, а тебе. Кассету с порнофильмом.
Веверс глянул на часы и тут же заторопил меня — Давай, давай, пора уже. А то хватятся.
* * *
Нет, не хватились… Я как раз успел к тому моменту, как по ленте транспортера поползли первые чемоданы. Моя группа в это время с интересом вертела головой по сторонам, рассматривая блестящие стены с красивыми панно и лозунгами. Оформление аэропорта и впрямь было на высоте. «Быстрее, выше, сильнее!», «О, спорт — ты мир!», Мишка, приветливо машущий лапой гостям столицы. Во всем чувствовалось дыхание близкой Олимпиады. Всего год, и СССР покажет всему миру красоту и спортивные достижения страны. Не будет ввода войск в Афганистан, нет причин для международного бойкота. Тысячи спортсменов и сотни тысяч туристов приедут в Москву со всей планеты.
Я дождался своего чемодана, поставил его на багажную тележку, сверху пристроил спортивную сумку и переноску. И нас действительно, направили в совершенно пустой накопитель.
— Вить, а чего здесь так много таможенников? — мое благодушное настроение прервал озабоченный Клаймич.
И правда. У каждого из пяти постов для досмотра багажа стояла смена таможенников во главе с инспекторами. Все с рациями, и с какими-то напряженными лицами. Словно не родные советские граждане прилетели, а группа диверсантов из враждебной страны.
— Григорий Давыдович — я повернулся к директору — Вы же теперь снова курите?
— Да, а что? — удивился Клаймич.
— Дайте-ка мне свою зажигалку. И сигареты.
Забрав у обалдевшего директора пачку Мальборо и зажигалку, я сунул их в карман и быстрым шагом, первым из группы направился на досмотр. Альдона попыталась меня перехватить:
— Вить, а что происходит?!
— Сейчас здесь будет шоу. Впервые на арене цирка смертельный номер…!
— Я звоню отцу!
— Не нужно — я наклонился к порозовевшему ушку подруги и обрадовал ее — Он уже здесь.
И начал по очереди выставлять на ближайшую стойку свою спортивную сумку, переноску с Хатико, а за ними и чемодан.
— Добрый день… — нейтрально поздоровался со мной усатый инспектор с глазами навыкате — Ничего запрещенного не везем?
— Везем! — вызывающе ответил я — Стратегические запасы любви к Родине и ностальгии.