Какая прелесть… и не поленился же какой-то гад отыскать в Токио сексшоп! Там ведь порнуха далеко не на каждом шагу продается. Узнаю, кто меня так подставил, своими руками удавлю. В толпе раздается дружный вздох.
— Витяяяя! — стонет Клаймич — о чем ты думал?
— А что это, Григорий Давыдович?! — включаю я идиота и с растерянным видом тянусь к кассете.
Моя рука уже в сантиметре от нее, но вдруг пальцы замирают в воздухе. А потом я резко отдергиваю руку. В глазах таможенника секундное замешательство и… потом на усатом лице проступает такое глубокое разочарование — словно я, негодяй, лишил его тринадцатой зарплаты. Ах, как же ему хотелось, чтобы я дотронулся до кассеты…! Только я-то не дурак, чтобы так подставляться. Про такую грязную подставу каждый уважающий себя юрист знает. А после лихих 90-х даже и детсадовская малышня в курсе. Э-э-э нет, ребята, пулемет я вам не дам!
Невозмутимо вытряхиваю новую футболку из полиэтиленового пакета и, надев его на руку, осторожно беру кассету двумя пальцами. Она действительно японская, новая, запечатанная в пленку, и картинка на коробке не оставляет сомнений — порнушка чистой воды. Брезгливо пакую ее в пакет — будет Веверсу вещдок.
— Какого черта ты творишь…?! — заводится инспектор.
— Это статья, и я еще с ума не сошел, чтобы за кого-то в тюрьму садиться. Сейчас наберу Щелокову — наглею я — и вызовем опергруппу с Петровки. Криминалист снимет отпечатки пальцев с этой кассеты. Начнется следствие — узнаем, кто ее купил и подкинул в мой чемодан. Вот кто подкинул, тот у нас и сядет.
Усатый быстро приходит в себя и командует своим подчиненным.
— Проводите его в кабинет для личного досмотра.
— Да, счаз… — ухмыляюсь я — чтобы вы мне там еще и наркоту в карман подкинули? Не фига! Буду здесь оперативников ждать. Заодно и покурю пока.
Нагло усаживаюсь на стол для досмотра, достаю из пачки сигарету и щелкаю зажигалкой.
— Ах, ты щенок сопливый…!
Один из таможенников не выдерживает и бросается ко мне, пытаясь вырвать сигарету из моего рта, но Альдона начеку. Быстрое движение, и вот уже парень летит в сторону, сшибая по дороге еще одного своего сослуживца. Кто-то из женщин испуганно кричит, а я, не теряя времени, запрыгиваю с ногами на стол, усугубляя начавшийся бардак.
— Чем дальше я узнаю таможенников, тем больше мне нравятся гаишники! — кричу я, подзадоривая нападающих и уворачиваясь от их протянутых рук.
— А ну стоять! — раздается начальственный рык.
Ко мне бросились сотрудники в штатском и невысокий круглолицый мужчина с большими залысинами. Сдернули меня со стола, больно заломили руки. Кто-то выдернул сигарету изо рта и раздавил ее ботинком. В нос сунули развернутое комитетское удостоверение: