…Рука. Она хватает мою душу и заставляет меня замереть.
Некто прозрачный прерывает мое движение и яростно заявляет, что не может допустить того, что суд надо мной прошел без него.
– Это вопиющее нарушение процедуры, придется все начать сначала.
То же самое должно было бы относиться к суду над Амандиной и над Розой, но они, к своему несчастью, уже ушли слишком далеко по коридору. Со мной дело обстоит по-другому, мой случай еще можно пересмотреть.
Мой собеседник – в очочках, низенький, бородатенький, с лихорадочным взглядом. Он толкает меня, волочит за собой, он очень настойчив. «Я твой ангел-хранитель», – слышу я его бормотание.
Выходит, у меня был свой ангел-хранитель? Некто, наблюдавший за моими деяниями? Возможно, даже помощник… Я приободряюсь, хотя не могу скрыть удивление. Итак, я был не один. Всю жизнь меня кто-то сопровождал. Я вглядываюсь в него.
Хрупкое телосложение, бородка, очки из девятнадцатого века… Сдается мне, где-то я его уже видел.
Человечек представляется: Эмиль Золя.
– Господин Эмиль Золя, автор «Жерминаля»?
– К вашим услугам, месье. Но сейчас не до расшаркиваний. Времени в обрез, надо спешить.
Он подтверждает, что следовал за мной с первых моих шагов, и уверяет, что теперь ни на минуту меня не оставит.
– Интрига… то есть карма оказалась хороша. Падения не произошло. И, ко всему прочему, была нарушена положенная процедура суда над душами. Этот процесс беззаконный, несправедливый, антиобщественный.
Как следует из объяснений Эмиля Золя, согласно действующим в раю законам мой ангел-хранитель должен был находиться рядом со мной во время взвешивания моей души с целью выступить при необходимости моим адвокатом.
Он вытягивает меня из тоннеля и толкает на плато, где по-прежнему восседает троица архангелов. Растолкав всех, он требует, чтобы все было возобновлено. Он грозит оглаской допущенного нарушения. Обещает превратить свое вмешательство в прецедент. Напоминает о действующих в раю правилах. Неистовствует:
– Я обвиняю архангелов в фальсификации результатов по взвешиванию души моего клиента. Я обвиняю архангелов в халтурном проведении неудобного для них процесса. Наконец, я обвиняю этот небесный суд в том, что единственной его целью было как можно скорее спровадить душу, единственный грех которой состоял в любопытстве!
Сразу видно, такого три архангела никак не ждали. Наверное, не каждый день находится желающий оспорить их приговор.
– Я бы вас попросил, господин Золя… Извольте принять вердикт небесного суда.