– Если ты меня действительно любишь, изволь найти в себе силы отказаться от издания книги.
Не ожидал от нее такой откровенности. Даю слово отвезти ее в отпуск, если «Крысы» принесут денег. Она отвечает, что ей плевать на отпуск и что вообще мой роман слишком плох, чтобы кого-нибудь заинтересовать.
Через короткое время Гвендолин уходит от меня к Жану-Бенуа Дюпюи, психиатру, специалисту по лечению спазмофилии.
– Я ухожу к Жану-Бенуа, потому что ему, по крайней мере, хватает смелости произнести слова, которые ты так и не смог из себя выдавить за все время нашего знакомства: «Я тебя люблю».
Я чувствую себя брошенным, Мона Лиза тоже. Мы уже начинали привыкать к ее малозаметному присутствию.
Я опять начал запираться в туалете и там читать.
Вскоре Гвендолин принимается мне названивать с рассказами о своем счастье:
– Я нашла своего мужчину. Жан-Бенуа – само совершенство.
Но потом дело осложняется:
– Он взбесился, когда узнал, что я тебе звонила.
И все же звонки продолжаются. С ее глаз спадает пелена. До Гвендолин дошло, что ее психиатр страдает комплексом неполноценности из-за своего маленького роста и злится на всех, кто выше его. Занимаясь случаями спазмофилии, он обычно имеет дело с депрессивными клиентами, которыми легко манипулировать. Жан-Бенуа вмешивается смеха ради в их жизнь и проверяет пределы своих манипуляционных способностей. Несколько пациентов делают попытку самоубийства, после чего их родственники требуют лишить его лицензии. Но он дружит с министром, поэтому никто не смеет на него замахнуться.
Однажды я случайно встречаю Гвендолин на улице, она относила пиджаки Жана-Бенуа в химчистку. Рука у нее подвязана шарфом, она осунулась, прячет за темными очками фонарь под глазом.
При виде меня она порывается улизнуть, но передумывает. Ласково трогает меня за руку и говорит с улыбкой:
– Ты не понимаешь, это любовь. Дюпюи от меня без ума.
Сказала – и убежала.
После этого я уже ничего о Гвендолин не слышал.
Меня эта история потрясла.
Я применяю свою привычную тактику бегства: пишу. Раз вот-вот выйдет первый том «Крыс», я засел за второй. И надо же было моему компьютеру именно в этот момент сломаться! Из-за необъяснимого сбоя с жесткого диска исчезают все сохраненные на нем тексты.
Это оказывает на меня странное воздействие: потеря невесты и всех черновиков равносильна маленькой смерти. Мне остается только одно – возродиться. Я все пишу сначала. Мне пришла мысль ввести в сюжет новый персонаж, навеянный личностью Дюпюи.
Вообще-то мне впервые попался на пути настоящий злодей. Альфред Хичкок подчеркивал, что качество истории зависит от качества отрицательного персонажа. В лице Дюпюи я приобрел антигероя, чья достоверность обеспечена тем, что он существует на самом деле. Я вставляю его в свою «Оду крысам», и все остальные персонажи начинают смотреться рядом с ним гораздо рельефнее.