Слова Гислены запали мне в память и действуют с задержкой. У меня лучше получается писать. Я – конченый извращенец, которому доставляет удовольствие сочинять всякие глупости, когда весь мир корчится в муках. Записаться в организацию «Врачи мира»? Колесить по Африке и вакцинировать детишек?
Чувствую, во мне назрел кризис состояния «что толку». Испытанное средство от него – запереться в туалете и во всем этом разобраться. Писать – это дурно? Дурно не помогать всем несчастным на планете? Дурно не бороться с тиранами и эксплуататорами?
Постепенно я примиряюсь с собой. Делаю взнос в пользу одной из благотворительных организаций и снова принимаюсь писать. Так люблю это дело, что готов платить, чтобы спокойно его продолжать.
Мне звонит издатель:
– Неплохо бы тебе время от времени выбираться из берлоги, проводить читательские конференции в книжных магазинах, ставить автографы на своих книгах, ужинать в городе в компании журналистов…
– Это так необходимо?
– Без всякого сомнения. Вообще-то с этого надо было начинать. К тому же общение подскажет тебе новые творческие идеи. Сделай над собой усилие. Тебе нужна пресса, нужны книготорговцы, контакты с коллегами, тебе стоит бывать в литературных салонах… Живя отшельником, ты обрекаешь себя на скорое забвение.
До сих пор Шарбонье давал мне полезные советы. Но готов ли я скакать по светским мероприятиям и выслушивать последние профессиональные сплетни с бокалом шампанского в руке?
Ладно еще – подписывать книги. Это не откроет моей карьере второе дыхание, но контакты с книголюбами и с писателями помогли бы лучше понять, почему у меня не выходит зацепить широкую читающую публику во Франции.
Мона Лиза II смотрит на меня с таким видом, словно хочет сказать: «Наконец-то правильные вопросы!»
Я ложусь в постель один. Какие холодные простыни!
– Игорь, у меня для тебя замечательная новость!
Я заждался хороших новостей. Вот и она! Я закрываю глаза. Татьяна обнимает меня. Я запускаю пробный шар:
– Ты беременна?
– Нет, лучше!
Она прижимается ко мне с блаженной улыбкой:
– Игорь, милый, любовь моя, ты… ты вылечился!
Меня бьет током.
– Ты шутишь?!
Я откладываю книгу и не верю своим глазам: моя докторша сияет.
– Пришли результаты твоих последних анализов. Они превосходят самые смелые надежды. Рак пупка оказался недолговечным. Твое исцеление открывает перед медицинской наукой новые горизонты. Я думаю, здесь сыграло роль улучшение условий твоей жизни. У рака пупка, несомненно, психосоматическое происхождение.
Мне кажется, что у меня ожог легких. Во рту сушь, как в пустыне Сахара. Противно трясутся колени. Татьяна сжимает меня в объятьях.