Узнаю старого друга, всегда выдвигающего самые головокружительные гипотезы.
– Почему ты говоришь «боги», а не «Бог»?
Видно, что он много об этом размышлял.
– На древнееврейском Бог – «Эль», но в текстах пишут «Элохим», а это множественное число.
Мы делаем вид, что шагаем, перебирая ногами по псевдоповерхности, как делали раньше, на Земле.
– Ты обсуждал это с другими ангелами? Что они об этом думают?
– В этом вопросе ангелы ничем не отличаются от смертных. Половина верит в Бога. Треть – атеисты, неверующие. Есть еще четверть агностиков, соглашающихся, как и мы, что не знают, существует ли Бог.
– Половина, треть и четверть – это перебор, несколько больше единицы.
– Штука в том, что у некоторых сосуществуют или меняют одна другую две точки зрения, – соглашается мой друг.
И резюмирует:
– 4 – это люди, 5 – мудрецы, 6 – ангелы, 7 – боги. Вроде бы логично?
Я не тороплюсь с ответом. Смертным неведомо, существует ли Бог, они не располагают никакими доказательствами, поэтому лучшая рекомендация для них – скромность.
Для прежнего Мишеля Пинсона, то есть для меня земного, позиция честного человека состояла именно в агностицизме, от agnostos – «без уверенности». На мой взгляд, агностицизм полностью совпадает с прославленным пари Блеза Паскаля, считавшего правильным ставить на существование Бога. Живя на Земле, я соглашался, что имеется один шанс из двух, что есть жизнь после смерти, один шанс из двух, что ангелы – это реальность, один шанс из двух, что существует рай. Приключение танатонавтов показало, что я не ошибался. Тогда я не считал необходимым повышать или уменьшать оправданность веры в Бога. Для меня Он оставался гипотезой с 50 %-ной вероятностью.
Рауль продолжает:
– Здесь поговаривают о спущенной «сверху» директиве: хватит чудес, мессий, пророков, новых обретенных в откровениях верований. Кто наделен властью и видением во времени, чтобы принять такое решение, если не Бог или Боги?
Рауль доволен тем, как на меня подействовали его рассуждения: я в замешательстве. Уж не в том ли цель моей следующей миссии, чтобы сделаться богом? О таком я не смею и помыслить.
– Я уверен, что эти ворота открываются на Олимп, – безапелляционно сообщает Рауль Разорбак, указывая на Изумрудные врата.
От смущения я кошусь на воображаемые часы, показывающие степень готовности моих яиц.
– Хорошо. Только мне придется отлучиться на Землю, поприсутствовать при рождении моих клиентов, – предупреждаю я.
– Я с тобой.
Час от часу не легче!
– Хочешь побывать вместе со мной на Земле?
– Хочу, – подтверждает он. – Давненько я там не бывал. С тех пор как оставил там в последний раз свои отпечатки.