– Но в том, что ответ будет положительным, ты все же сомневаешься.
– Сомневаюсь.
Основная заинтересованность Михаила в Тмутаракани была ровно той же, что и у Комнина. Ему нужна была нефть. Закупаемая у турок обходилась слишком дорого. Так как на ее цену накладывала свой отпечаток логистика. И покупалась только за золото. Даже не серебро. А расходовалась она с поразительной быстротой. Сотня зажигательных стрел или болтов, десять литров греческого огня. Без комментариев.
– Дядя Боря! Дядя Боря! Тетя Анисия рожает! – выкрикивая весть, подскакал к нему подросток лет тринадцати.
Лошади в Пограничном в каждом дворе. И не имеет значения, что ополченцы в основном действуют пешими. Живой транспорт должен быть, и никаких гвоздей. Потому как в случае острой нужды дружина передвигается в седле, что в три раза ускоряет марш. Вот и воспользовался малец отцовским конем, чтобы побыстрее доставить весть. Оно ведь, если добром обернется, отец подарком отдарится.
– Ох ты ж твою через плетень. Михаил Федорович?.. – взволнованно, вопрошающим тоном произнес безопасник.
– Скачи уж, чего глазами хлопаешь.
– Ага.
Кудинов с места послал своего коня в галоп. Вообще-то, для подобной спешки нет никакой причины. Рожает Анисия своего первенца, а они так быстро на свет не появляются. Помочь он ни чем не сможет. Только и того, что будет пыхтеть, как перегретый самовар, да метаться, словно тигр в клетке.
Уж кто, кто, а Михаил это знал точно. Четырежды хаживал по этой тропке. Хотя нет. Только трижды. Первенец родился без него. Впрочем, чего это он. А двое, что в его мире остались. Пять получается. Хм. Еще и в шестой придется, если опять куда не умчится по делам. Мирным или военным, тут уж как получится. Алия уже на шестом месяце.
Как и просил Еремей, оставлять Анисию в Тмутаракани не стали. Но и убивать девушку Романов отказался на отрез. Нечего по-пустому кровь лить. Она верно служила своей госпоже, а это уже дорогого стоит. Опять же, живая она могла быть полезной. Смерть же ее была совершенно бессмысленной.
Вот только Борис наплевал на возможность использования ее в своих раскладах, взял и женился. Любви про меж них собой не было. Ну, крутили там шашни, только и всего. Однако Кудинов начал задумываться о старости. Да и то, тридцать седьмой уже идет. Гречанке же нужно было плечо, чтобы пристроиться на новом месте. Так и сошлись к взаимной выгоде.
Н-да. Только ерунда все это. Пожили под одной крышей почти год, по-притерлись, несмотря на частые отлучки супруга. И появилось меж ними, что-то такое, эдакое. А с чего бы Борису сейчас так волноваться. Переживает из-за первенца. Три ха-ха! Отцы способные радоваться первенцу и волноваться о нем случаются крайне редко. И только если сами ухаживали за своими младшими или племянниками с пеленок. И это явно не случай Кудинова. Так что, за гречанку свою тревожится. Однозначно.