Тангред сильно сомневался, что в приказе фигурировали дроу. Казнь была показательной, рассчитанной на самые широкие эльфийские круги — соответственно, скорее всего, приговор касался только собственного анклава.
Но если на ловца зверь бежит сам, то жрецы точно заморачиваться не будут.
Ло не знала главного: долбаные престарелые извращенцы часто получают удовольствие (возможно, и не только его — но кто разберёт их магию) от самого факта мучений первородных других рас.
Как ни парадоксально, но — будь его жена человеком — шансов быть выслушанной у неё оказалось бы гораздо больше. А так, долбаные жрецы просто потешались на её попытками что-то до них донести, несмотря на кляп и связанные руки и ноги.
Им реально было всё равно.
Для кого-то наказующие — символ справедливости.
Но Тангред отлично знал, что это далеко не так. Они всего лишь блюли политику двора. Если погибшие невинно гномы мучились, и об этом стало известно в достаточно широких кругах — значит, для самой идеи превосходства нужно было соблюсти равновесие.
Должны помучиться и эльфы. Или, как минимум, умереть безвинно. Что-то вроде показательного развешивания дохлых ворон вокруг поля, чтоб другие птицы не лезли к посевам.
И ведь даже не понятно, чего жена хотела этим добиться…
Тангред, продравшись вплотную к помосту, хрипло попытался сглотнуть так и не набежавшую слюну, лихорадочно выдумывая выход.
Затем, словно осенённый решением, он решительно растолкал насторожившуюся судебную стражу.
Достав из-под рубахи эльфийский медальон, Тангред решительно направился к лестнице помоста. К сожалению, он не обладал ростом супруги и взлететь на него с опорой лишь на левую ладонь не мог.
— Я тоже дроу, — в повисшей тишине объявил он заинтересовавшимся на мгновение наказующим.
Те утратили к нему интерес и лишь махнули рукой в его сторону палачу, показывая цифру один.
Это значило, что им сейчас займутся без очереди.
Ло хотелось выть. Не первый раз за последнее время.
Увидев, что происходит со светлыми недоумками (вернее, с их детьми), она почему-то повела себя неожиданно для всех, включая себя.
Но в чём-то явно просчиталась.
Вообще-то, она хотела приоткрыть коротышкам кое-какие нюансы внутриэльфийских взаимоотношений.
Светлые вообще никаким местом не были виноваты в том, что жрецы подгорного народа сочли основанием для резни.
Два обезглавленных её же рукой трупа надлежало просто опросить через любого квалифицированного некроманта. Она именно это и хотела предложить — и подсказала бы, какие именно вопросы задавать и на такие темы искать ответы.