Валлай уселся на стул и с трудом заставил себя взглянуть женщине в лицо. Её красота буквально гипнотизировала.
– Так зачем я здесь? – спросил он, облизывая пересохшие губы.
– Познакомиться, дорогой Валлай. Я должна знать, за кем пойдёт мой сын и десятки последователей дорогой войны с проклятыми выродками Неназываемого.
Так это Аклавия. Но…
– Когда мои сыновья родились, я была старше тебя, Валлай. Насколько – не скажу, это всё-таки пока ещё что-то значит для меня.
– Что – это?
Аклавия улыбнулась. Призывно. Или он просто сходит с ума от её внешности?
– Кокетство. Обычное женское кокетство. Посмотри мне в глаза, Валлай.
Рубака послушался. И буквально утонул. Он тонул, тонул и тонул. Секунды, минуты или часы. Но сейчас это не важно. Не важно ничто, кроме этих глаз.
– Он был прав. Вряд ли мы вообще нашли бы кого-то лучше тебя, тем более, в такие короткие сроки, – произнесла настоятельница Храма Безликого и Столикого, но Валлай слушал её вполуха, его сознание всё ещё витало где-то в небесной глубине. – Тебя даже сложно назвать плохим человеком, и это несмотря на твою профессию. Ты будешь идеальным символом борьбы с Неназываемым.
Валлай, наконец, сумел отвести взгляд и уставился на стену.
– Почему я?
– Так получилось. Волей судьбы, богов или по чистой случайности. Возможно, виной тому тот факт, что мать бросила тебя, и ты угодил в Храм на Гнилых болотах. Или твоё желание остаться обычным наёмным убийцей, хотя ты перестал быть им, едва вступив в отряд Гризбунга. Единый, в отряд из пятидесяти человек. И где теперь Гриз? А может, всё случилось из-за того, что тот лысый старик показался тебе ненадёжным нанимателем, и ты решил поработать на проверенного, пусть и за меньшие деньги. Просто ты – это ты. И ты пришёл к этому, Валлай. Или можешь считать, будто Единый, в которого ты не веришь, привёл тебя ко мне. Или меня к тебе, и это одно и то же.
– Откуда?..
– Я прочла это в тебе, Бычара. Так что, можно сказать, я хорошо с тобой знакома. Но, увидя тебя, я захотела познакомиться ещё ближе. Я хочу вдохновить тебя, Валлай.
Валлай вздрогнул, когда Аклавия поднялась с кровати и несколькими едва уловимыми движениями сняла с себя платье. Её полная грудь ничуть не отвисла, на плоском животе не было ни единой растяжки, а тугие бёдра буквально сводили с ума своими чертами. Белоснежная кожа слепила, и лишь розовые соски и чёрный треугольник паховых волос выделялись на этом белом фоне.
– Каждый мужчина хочет меня, Бычара. Каждый из тех, кто хочет женщин, конечно. Но я хочу далеко не каждого. Поэтому просто подойди и возьми то, что я могу тебе дать. Возьми меня.