О чем она просила не забыть, я не мог знать, но понял, что никуда она не собирается вечером и что этот располневший блондин — ее муж. А то, что женщина, стирая, вырядилась в такое платье и тщательно причесалась, легко объяснимо… Теперь, глядя на нее, я мог представить историю ее жизни.
Выросла она где-то в небольшом городке, быть может, даже в районном центре, среди одноэтажных домов, серой пыли и зеленых садов. Она жила одной жизнью, а виделась ей совсем другая, лучшая, вычитанная из книг и услышанная от людей. В мечтах ей грезился, наверно, большой город, в котором всегда многолюдно и так интересно жить; сколько раз она представляла себя идущей по улице такого вот города, — молодая, нарядная, красивая… Неизвестно, как она познакомилась с этим пилотом; возможно, будучи еще курсантом, он заехал случайно в райцентр или жил там до училища и приезжал на каникулы. Конечно же, она обрадовалась такому знакомству: начинали сбываться ее мечты!.. С этой радостью и вышла впоследствии замуж, без сожаления покинув райцентр. Наверное, она любила и готова была поехать на край света… Муж ее, совсем молодой пилот, подчиняясь воле службы, заехал вместе с нею в этот теплый и тихий глухой край, утешая ее тем, что рядом море.
«Жить можно!» — наверное, убежденно говорил он, и женщина верила, что это именно так; сначала ей нравились и глушь поселка, и море, которое она видела впервые, и то, что она — жена пилота. А муж ее, как всякий пилот, начав летать, находил в этом полное забвение, потому что летать — это прекрасно, да еще когда молод, когда не задумываешься ни о чем и когда мир кажется огромным. Перевозя на своем потрепанном Ан-2 то пассажиров, то грузы, он побывал в горах, узнал, как это непросто — пройти по ущелью, как сложно другой раз приземлиться на горном аэродроме, который если что и имеет, то лишь громкое название, а на самом деле представляет собой клочок земли, совсем маленький и относительно ровный. Летал над морем, держась на всякий случай поближе к берегу, видел и зеленые, и заснеженные склоны гор. Он летал выше облаков, совсем не думая, что именно они отрезают его от дома… Однажды он упал, пробив эти самые облака, на заледенелый склон; самолет каким-то чудом зацепился плоскостью за камень и повис над пропастью. Пилот остался жив… Так думал я, знавший летную жизнь не понаслышке, и понимал, что так оно, возможно, и было, не с этим пилотом, так с другим, но было. И если бы мне взбрело в голову придумать самые невероятные ситуации, то и тут я оказался бы прав, потому что в авиации произошло уже все, что могло произойти. А все, что происходит и произойдет в будущем, — лишь повторения… Мне подумалось: укативший на велосипеде пилот тоже понимает это, ведь он уже не так молод и отлетал, без сомнения, несколько тысяч часов…