Жикар побелел, освободил одну руку, принялся бешено махать ей:
– Это не я! Знать ничего не знаю.
– Думаешь поверю? Трусливое отродье, не можешь справиться сам, решил воспользоваться стражниками?
– Чё? Точно! Стой, Леград! Откуда у меня нож? И с чего бы им помогать мне?
– Мне откуда знать?
– Это не я, не я!
Я застыл на миг. Как было просто раньше, когда можно было взять в руки Пронзатель и решить все с врагом раз и навсегда в битве. Можно было бы обойтись и без этого. Ради такого дела я бы заставил Жикара говорить правду. Но что мне делать теперь? Как проверить его слова?
– Леград, что за нож?
Я повернулся к Арнузу, который спокойно стоял в двух шагах от меня. Буркнул в ответ:
– Не приглядывался. Большой, в черных ножнах.
– Черные у лесовиков. Их сейчас нет в крыле стражников. У них выход за ядрами.
Я встряхнул Жикара:
– Значит он оттуда и взял.
– Его не выпускают из крыла слуг. Если бы нож на самом деле украли, то из тебя бы выбили, из чьей комнаты ты его украл, да и двумя печатями ты бы не отделался.
Я не стал говорить Арнузу, что за меня заступился старик Фимрам. Он или знает об этом сам или ему ни к чему такие подробности. Но в его словах была правда. Похоже Симар знал, что нож никто не брал и не собирался узнавать у меня правду. Она ему была не нужна. Выходит, он это устроил сам? С чего простой долговой слуга удостоился такой чести? Или дело в том, что я слуга его брата? Они не ладят? Старикашка Сирк меня не любит, Симар меня не любит. Вот и не верь в то, что все дело в именах.
Вздохнув, я отпустил горло Жикара, сообщил ему:
– Извиняться не буду. Все это не проверить. Но стоило тебе выйти из мыльни, как вошли стражники и на моей одежде лежал нож.
Жикар прохрипел:
– Не я.
Я согласился:
– Значит не ты.
Шагнул прочь. И надо же было этому Жикару попасться мне на глаза? Где этот Умар?!
– Вот. – мне под нос сунули здоровенную каменную ступку с чем-то, больше похожим на… лепёшки джейра. – Этот состав слуга должен смолоть особенно тщательно.
– Понял.
Старик Фимрам ухватил из ближайшей ступки здоровенный пестик, тот самый, что вчера оказался крепче моей шеи, переспросил:
– Кто понял?!
Я поспешил исправиться:
– Этот слуга всё понял.
– Что такой глупый слуга может понять? – Пестик отправился на место, по лбу старика Фимрама снова пролегли морщины. – Круговыми движениями по ходу солнца. Не останавливаясь ни на миг, пока горит средняя палочка.
– Что горит?
Старик Фимрам фыркнул, ухватил с полки штуку, которую я считал подставкой подо что-то. Ей она и оказалась. Подставкой под тонкую чёрную палочку. На пальце Фимрама вспыхнул огонёк и палочка начала дымиться. Заметив гневный взгляд Фимрама, я подтащил каменную ступку, ухватил пестик и принялся перетирать состав. Как и было сказано – по ходу солнца, заполнив комнату скрежетом. Стоило размолоть на куски неприятно выглядящие лепёшки, как оказалось, что они не столько из травы, сколько из чего-то больше напоминающего каменное крошево или осколки потемневшей от времени стали. Осторожно, не поднимая глаз, спросил: