Отвечать боярыня начала с конца.
— Деньги у меня есть. Не волнуйся, Дарья. Платья, что ты шьёшь, видела, посему положилась бы полностью на твой вкус. А вот зачем мне наряд такой… — гостья сначала нашла какие-то совершенно невидимые глазу соринки на рукаве платья, потом зачем-то разгладила несуществующие складки на скатерти чайного столика, потом, расправив плечи, решилась на прямой ответ. — Завтра в посольстве мадьярского королевства приём с танцами. Естественно, что мы приглашены. Но я не хочу, как прежние разы, сидеть в кресле куклой ряженной и смотреть, как другие танцуют, прохаживаются по залу, общаются, веселятся. — Прекрасные очи под насурьмлёнными бровями блеснули было слезами, но гордость не позволила уронить чести боярской — негоже эмоции перед всеми выказывать — глубокий вздох, глоток воды, и дама готова продолжить разговор. — Я сама не понимаю, зачем приехала. Не дурка безмозглая всё же, а… — собеседница сама себя прервала, ещё раз разгладив складки, — понимаю, что за ночь невозможно сшить платье достойное… — боярыня вдруг порывисто сложила ладони на груди в порывистом жесте, — но, может быть, сможешь как-то помочь мне?
Я-то могу. Даже мысленно уже примерила одно из платьев на страдалицу. Но вот сама-то она себе сможет ли помочь? Ведь не так просто отказаться от привычного, пусть и неудобного, но одобренного окружающими образа. Белила скрывают естественную красоту кожи, сурьма меняет природную форму и цвет бровей, многослойная тяжелая одежда надёжно прячет фигуру от взглядов.
Под мои платья ни макияж такой не подойдёт, ни кокошник на волосник надетый и шалью прикрытый. Сможет ли измениться разом? Захочет ли?
В ответ на вопрос киваю осторожно и сдвигаю в сторону тяжёлую занавесь, что отделяет часть комнаты. Святая святых мастерской. Здесь и шкафы специальные устроены, в которых комплекты для спальни хранятся, и вешалка с халатами, и три манекена с невыкупленными и доведёнными мною в творческом порыве до совершенства платьями.
Гостья замерла, словно я дверь в другой мир открыла. Переводила жадный взгляд с одного наряда на другой, и казалось, что вскочит сейчас и с криком «Моё!» схватит в охапку все три.
— Хотите примерить? — споро пишу вопрос.
Кивает, с трудом отводя взгляд от желанных убранств. И неловко — непривычно самой-то — начинает расстегивать жемчужные пуговицы на душегрее.
А вот здесь я наловчилась уже. Не все клиентки догадываются с собой горничных брать, чтобы помогли раздеться-одеться. Приходилось помогать — сами-то не управятся. Протянула руки к застёжкам, но остановилась, ожидая согласия.