Пальцы Бена обхватывают мое запястье, его ладонь осторожно тянет мою руку вниз.
Я никогда раньше не целовалась с открытыми глазами – по крайней мере, с настолько открытыми глазами здесь и сейчас, в этой реальности, в полной мере отдавая себе отчет, что происходит. Но сейчас происходит именно это: моя рука падает, и его губы ударяют в мои. Так же, как ударяет взгляд, раскаленный от оранжевых искр в радужке. Дальше уже я сама шагаю к нему, врезаюсь в него, прижимаюсь так, что, кажется, мы становимся продолжением друг друга.
А после падаю в этот совершенно безумный поцелуй.
Этот поцелуй совсем не похож на наши предыдущие (я подумала – наши?), потому что мы смотрим друг другу в глаза. Это немного дико и, честно сказать, возбуждающе. Пусть не настолько, чтобы у меня отключился разум, но, когда Бен подхватывает меня на руки и несет на диван, я понимаю, что больше не хочу отступать. Останавливаться тоже больше не хочу, и поэтому, оказавшись на его коленях с разведенными бедрами, снова его целую.
Бен зарывается пальцами в мои волосы, и от этого прикосновения через все тело протягиваются тысячи раскаленных ниточек. Мне хочется большего – гораздо большего, чем было до этого и чем когда-либо было вообще. Поэтому я касаюсь его рубашки пальцами, той кромки, где заканчивается ткань и начинается вырез, и слышу его хриплый выдох, перетекающий из него в меня. Хотя, может быть, дело не в рубашке – я отчетливо чувствую твердость, упирающуюся мне в бедро, и от этого совершенно срывает крышу.
Потому что я чуть сдвигаюсь, и на сей раз это уже не выдох, это рычание:
– Лаур-р-ра.
Его глаза темные, но искры пламени в них – как летящие искры от костра в ночи.
Когда-нибудь я ему об этом скажу. Наверное. А пока просто облизываю припухшие губы и расстегиваю верхнюю пуговицу на рубашке.
Глаза у него темнеют еще сильнее, а искры становятся ярче. В тот момент, когда я цепляю пальцами вторую, Бен перехватывает мои запястья.
– Все. Хватит. Еще пара минут – и я уже не смогу остановиться.
– А нам надо останавливаться?
– Надо. Мне. Я, может, тот еще набл, но я точно не собираюсь пользоваться тем, что сейчас происходит.
Ну… прилетели.
Я резко шарахаюсь назад, но Бен, к счастью, иртхан. Поэтому мое резко, которое могло закончиться неудачным падением, заканчивается тем, что я оказываюсь спиной на диване, а он сверху нависает надо мной. Перехватывает мою руку и чуть ли не силой ведет ее туда, где… в общем, кладет на то, что я только что чувствовала между ног.
– Ты же взрослая девочка, Лаура? – говорит почти зло. – И сто процентов понимаешь, что это значит. Трахнуть тебя мне хочется больше всего на свете, но, если сделаю это сейчас, я, к наблам, больше никогда не посмотрю в зеркало. Поэтому давай просто сделаем вид, что этот диалог нам понадобился в первый и последний раз в жизни. Я до одури тебя хочу. Но я сказал – когда ты будешь готова. О’кей?