– Хорошо, – говорит он. – Я сниму харргалахт. Помолвка отменяется. Что касается квартиры, здесь у тебя есть своя комната, на которую я посягать не стану. Но я не хотел бы оставлять тебя одну, по крайней мере, пока не посмотрю на заключение врачей и на результаты УЗИ.
Я киваю и сглатываю ком в горле. Какими могли бы быть наши отношения после той встречи на катке? Если бы в этом уравнении не было Торна, с наибольшей вероятностью я бы действительно могла в него влюбиться. Возможно, и не только влюбиться, но этой реальности уже не существует, а в настоящем все так, как есть. Поэтому я киваю и говорю:
– И я хочу платить половину арендной платы.
– Как только устроишься на работу – на здоровье.
Больше мы не говорим. Завтрак проходит в молчании, в таком же молчании мы едем оформлять вид на жительство. Харргалахт жжет кожу, но я почему-то не сомневаюсь, что он ее снимет, иначе бы не обещал. Пока что я смутно представляю себе, как все будет дальше, знаю только одно: я больше не стану бегать и скрываться. Я найду работу, найду возможность воспитывать Льдинку самостоятельно и буду думать о том, как сделать свое шоу.
А все остальное… все остальное не так уж и важно, наверное.
Главное, сейчас понимать, что с моей малышкой все хорошо.
Поэтому пока мы сидим в очереди (очередь, очевидно, есть даже для тех, кто приходит по рекомендациям), я мониторю клиники Зингсприда и подсчитываю свой бюджет. У меня есть страховка Ферверна, которая здесь не работает, поэтому пойду я на платной основе даже в обычную клинику. Впрочем, сейчас мне как-то без разницы, куда идти, я в основном изучаю специалистов и отзывы, ориентируюсь не только на последние, но и на внутренние ощущения, когда читаю про врачей и смотрю их фото.
Нахожу – и нас вызывают в кабинет.
Все необходимые процедуры: сканирование радужки, стандартные вопросы о планах и прочая, прочая, прочая для меня кажутся бесконечными. Когда мы наконец выходим в коридор (уже с другой стороны) и идем к лифтам, облегченно вздыхаю. Снова достаю смартфон, чтобы записаться к женщине, которая мне понравилась, и мне выдает ближайшую запись через полтора месяца.
– У хороших специалистов всегда так, – говорит Бен.
Я перевожу на него взгляд.
Смотрю и вспоминаю, как искала о нем информацию и увидела очередь на плановые операции на несколько месяцев вперед.
– Ты должен меня ненавидеть.
– Я бы с удовольствием, девочка с коньками.
Этот разговор все равно ни к чему не ведет, поэтому тему я не развиваю. Мы возвращаемся в арендованный флайс, поднимаемся в воздух. Я снова смотрю врачей, но мне никто другой не нравится, поэтому я делаю запись к той женщине с пометкой «в случае возникновения возможности согласна на более ранний визит в любое время», а когда поднимаю голову, вижу, что мы опускаемся на парковку перед торговым центром.