Я быстро избавляюсь от плотных джинсовых брюк и блузки, снимаю белье.
Купальник оказался от «Маррахью Файнтер», ценник был предусмотрительно скрыт. То есть выключен: у брендов сейчас все ценники электронные, вмонтированы в прикрепленные бирочки. Стоимость этого купальника я могла представить себе без помощи сети. И верха, и низа, и легкой туники к нему соответственно. Белоснежной, с открытой спиной, на которой выделялась только огненная бахрома цвета истинного пламени. Купальник был открытый дальше некуда, черный, с золотыми узорами.
Пару минут я смотрю на все это безобразие, хотя точнее будет сказать, великолепие, потом отстегиваю все бирки, одеваюсь, набрасываю тунику и выхожу.
Благо солнце здесь не ярче, чем в снегах Ферверна и мои солнцезащитные очки отлично справляются. Я оставляю их на шезлонге вместе с туникой и иду к океану, Бен маячит где-то на уровне ограничительной цепочки. Теплая вода касается пальцев, вызывая какой-то совсем невероятный восторг. Я шагаю вперед. Еще вперед, а потом быстро захожу, потому что волна пытается вытолкнуть меня на берег. Погружаюсь в теплую воду, позволяя ей обтекать меня со всех сторон, и плыву.
Драконы, я даже не представляла, каково это!
Вокруг рассыпается бликами солнце, вода подхватывает меня, и я переворачиваюсь на спину. Зажмуриваюсь от яркого света и счастья и вдруг чувствую тоненькую пульсацию внутри. Это как ответ на мое счастье, и мне сейчас невыносимо хочется смеяться.
– Привет, Льдинка. – Океанская вода позволяет мне положить руки на живот, по-прежнему лежа на спине. – Тебе тоже нравится плавать? Я тебя научу, обещаю.
Пульсация становится чуть сильнее, ударяет в пальцы тоненькими иголочками холода.
Если мы сейчас с ней так общаемся, то что же будет через два месяца? Через три? На последних сроках беременности? Мы качаемся на волнах вместе, и это странное чувство, как будто я сама еще не родилась. Особенно если закрыть глаза и представить, что вот это обтекающее тебя тепло – бесконечная безопасность. Мне так уютно, что даже не хочется разворачиваться и куда-то плыть, ни обратно к берегу, ни дальше.
– Да дракона ж твоего налево, Вэйд! Я кому говорил, не заплывать далеко?!
От этого более чем резкого голоса я подпрыгиваю прямо в воде, погружаюсь с головой, изрядно наглотавшись соленой водички. Ладно, она полезная, но когда я выныриваю на поверхность (вся такая прекрасная, волосы на лице), то сквозь мокрые пряди вижу на некотором расстоянии от себя Джермана Гроу.
Передо мной Джерман Гроу. Это как, скажем, увидеть… Джермана Гроу. Ничего другого я придумать не могу, но, к счастью, он в мою сторону даже не смотрит. Вылавливает из океана ребенка, то есть своего сына. У них с женой сын, я об этом тоже где-то слышала. Ну если не сказать видела, потому что в фильме, который я смотрела, было очень много о них, и там у главной героини был сын. И у них тоже сын.