Бен предлагал Лари сто тысяч за мои фото. Я отказалась. Отчим Бена связан с разведкой Раграна. Лари погибает при столкновении флайсоцикла с флайсом, управляет которым подвыпивший водитель.
Что вообще происходит?!
Я снова глубоко вздохнула, положила ладони на живот. Мне нельзя волноваться, мне вообще нельзя об этом думать, поэтому я не стану. Ровно до того момента, как пересеку порог квартиры, в которой собиралась жить с Беном. За которого собиралась замуж! И клянусь, ему придется многое мне объяснить.
Поэтому в лифте я отбивала пальцами дробь по запястью. Поэтому в квартиру почти ворвалась, швырнув сумочку и ключи на полку.
– Бен! – крикнула я. – Бен, нам срочно нужно поговорить…
– Ферна Хэдфенгер, добрый вечер.
Голос показался мне издевательским, и еще он совершенно точно был мне незнаком. Я обернулась, чтобы удариться о холодный взгляд стоявшего напротив мужчины. В руках которого поблескивал сталью лазерный пистолет.
Это какая-то шутка, да?
Потому что в моей истории в моей квартире не может оказаться незнакомый мужчина, который целится в меня из пистолета, и хотя эта квартира сомнительно моя, этого мужчины в ней все равно быть не должно.
Я смотрю на него, не мигая, когда сзади раздается голос:
– Проверили, все чисто. Ждем Эстфардхара.
Я оборачиваюсь: второй, а с ним и третий мужчина приближаются к нам.
– Чудесно. – Это говорит первый. – Ферна Хэдфенгер.
Я снова поворачиваюсь к нему, чувствуя себя жертвой идиотского розыгрыша или непрекращающегося кошмара.
– Как вы уже поняли, нам нужно дождаться вашего несостоявшегося мужа. Поэтому, во избежание всяких недоразумений, вам лучше просто сесть на диван и не делать резких движений. Ну и чтобы мы с вами правильно друг друга поняли… – Взгляд мужчины вспыхивает алым: иртхан. – Садись на диван. Сиди неподвижно. Молчи.
Три короткие отрывистые фразы, пустые, неестественно-спокойные, лишенные всяких эмоций. Сила иртхана, ударяющая в меня, в мою волю, как несущийся на неистовой скорости флайс.
Ментальный приказ?
Я отступаю назад раньше, чем понимаю, что совершенно спокойно двигаюсь. То есть двигаюсь по своей воле, а не потому, что он так сказал. Но ему об этом знать необязательно, правда? По-хорошему стоило бы удивиться: почему на меня это не действует, но сейчас мне не до удивлений. Я просто подхожу к дивану, сажусь, откидываюсь на спинку и замираю.
Мужчины мгновенно теряют ко мне всякий интерес.
– Наблов Эстфардхар, – говорит тот, который ждал меня на входе. – Кто вообще мог представить, что ему придет в голову сунуться к Халлорану?