что пережило человечество! Последняя война!.. Ах…
Одна мысль обо всем этом расстраивает меня так, что мне становится трудно писать. Похоже, что я до самой смерти не смогу избавиться от этой злости. И потому покамест кончу. Солнце уже низко, и мне опять пора домой. (Странное слово! И надо же было мне открыть его только здесь!)
4
Однако я вовсе не Робинзон, попавший на совершенно пустой остров. Мне не приходится колонизировать новый материк, я могу жить остатками былой цивилизации. Мы, вероятно, одновременно придем к своему концу: и я, и эти остатки. Без них моя жизнь немыслима. Я в слишком слабой степени дитя природы, чтобы начинать заново совсем уж на пустом месте.
Но когда я прибыл сюда, то надеялся все же на большее. Я рассчитывал, что тут уцелело какое-то подобие общества и что я смогу стать его полноправным членом. Но те человекообразные существа, которых я встретил, не составляли более никакого общества, как скотина в лесу не составляет стада. А через некоторое время исчезли и эти одиночки: кто умер, а кто сбежал в приступе отчаяния или безумия…
И тогда я подумал: почему же интеллигентный волевой человек не может сам по себе составить общество большого города, даже если он один-одинешенек? Он сам себе и городской голова, и городское население, и законодатель, и законопослушник, и предприниматель, и рабочий, и создатель духовных ценностей, и их потребитель. К тому же тут уцелела часть прежних богатств и оборудований, так что я смогу стать продолжателем прежнего хода жизни.
Этот парадокс развеселил меня и придал мне энергии. Я даже хотел устраивать театральные представления для самого себя, так как чувство юмора и комичности ситуации еще не совсем во мне умерло.
Но в результате моим жильем стала лачуга, обществом — коза, верхом хозяйственных достижений — корзина креветок да кружка молока, а творчеством — недовольное ворчание себе в бороду… Вот тебе и парламент, биржа да кафедральный собор!
В самом деле, разве я не мог бы поселиться в каких-нибудь апартаментах Палаццо Реале или занять просторнейшую квартиру в роскошном отеле Парко Грифео? Кондиционированный воздух, телевизионный зал, винные погреба и универсальные магазины с несравненным выбором товаров — все, что только требуется приезжему джентльмену… И сверх всего, еще то удобство, что никто не поинтересовался бы банковским счетом туриста, живущего на столь широкую ногу. Ибо в моем лице объединились бы и хозяин, и постоялец с неограниченным кредитом.
Н-да, мысль была заманчивой, но неосуществимой. Будь же она осуществимой, я наверняка не остался бы в полном одиночестве. Глядишь, и прежний хозяин оказался бы на месте…