Он остановился за дверью, охваченный беспредельной тьмой и сырой прохладой. Вынув из-за пазухи огарок свечи, зажег ее: он стоял в начале узкого хода, упираясь головой в потолок. Прямо перед ногами виднелась лестница — ее полуразрушенные кирпичные ступени терялись в сумраке, словно в серых волнах.
2
Со свечкой в руке Раннус стал спускаться по лестнице. Рука его дрожала и колени так тряслись, что он еле переступал. Воздух среди покрытых плесенью каменных стен становился все прохладнее. Через несколько десятков ступеней лестница кончилась, и начался полого спускавшийся ход.
Раннус быстро, словно его толкали в спину, шел под гору. Его искалеченная нога делала более длинные шаги, чем здоровая. Из большого пальца руки снова стала сочиться кровь, и он сунул его в рот. Так он и ковылял вперед, подняв одну руку ко рту, а в другой неся свечу.
Постепенно ход изменялся. Наклон уменьшался, пока покрытый пылью пол не стал почти ровным. Стены, в начале хода оштукатуренные, здесь оказались бугристыми. Ход был просто прорублен в плитняке, стены не заглажены. Кое-где острые углы камней царапали плечи Раннуса, и ему приходилось остерегаться, чтобы не споткнуться на неровном полу.
Он шел долго, и шаг его замедлился. Кое-где встречались повороты, ему приходилось огибать их острые углы. Время от времени он останавливался, чтобы оглянуться назад, но глаза его ничего не различали. Лишь слабый луч свечи пробивался в узкий промежуток между его телом и стеной и смутно освещал бугристую поверхность стены.
Потом ход начал расширяться. Пройдя еще несколько шагов, Раннус очутился в помещении, которое по размерам своим напоминало небольшую комнату. Прямо перед ним зияли отверстия в два разных хода. Он испуганно остановился: какой ход он должен выбрать? Какой из них короче? И куда они выводят?
Он с минуту постоял в задумчивости. Вместе с проснувшимся сомнением им снова овладело возбуждение. Но надо было решаться на что-нибудь. Он выбрал ход, находившийся справа, казавшийся более просторным, и зашагал по нему. Но радость ожидания свободы была омрачена.
Пройдя лишь несколько десятков шагов, он споткнулся о кучу камней, обвалившихся с потолка. Он перелез через нее и поспешил дальше. Но ход становился все более беспорядочным, пока не уперся в нагромождение плит, обращенных к нему своими острыми краями, словно лемехами плугов.
Он постоял перед грудой камней, загромоздивших ход, и печально повернул обратно. Так кончилось это путешествие! Ему следовало выбрать другой ход! Он вдруг почувствовал усталость, рубашка его взмокла, несмотря на окружавший холод, и, вернувшись в большое помещение, он вяло опустился на кучу камней.