Теперь он выбрал ход слева. Этот ход был гораздо теснее и неудобнее, чем прежние. Он почти не мог продвигаться в нем стоя. Бесчисленные повороты образовывали темные закоулки и ниши. В дрожащем свете огарка Раннус толкался среди этих стен, на коленях переползая через обломки камней, руками опираясь о каменные ниши.
Он терялся, пытаясь угадать, где находится. Быть может, под тюремным замком, а может быть, уже под городскими зданиями? Если бы те, что спокойно спят в своих теплых постелях на несколько метров выше него, догадывались о его существовании! Он был словно углекоп в глубине земли, ползая под цветущими лугами их сновидений.
Все теснее становился ход. Раннусу приходилось передвигаться на коленях. Воздух здесь застоялся, словно это была какая-то труба, а не древний потайной ход под замком. Противные, тошнотворные, незнакомые запахи проникали ему в нос. Ладони покрылись слоем густой грязи, ко́ты скользили по сырым плитам.
О, если б они догадались! Они были бы беспощадны к нему! Все до единого! С гончими они начали бы облаву на него. Они выпустили бы на него ищеек. Они вытащили бы его, изодранного в кровь, потерявшего сознание, и связанного бросили бы в каменный мешок, а сами снова улеглись бы в теплые постели.
Самые страшные их сны, в которых им снятся серые безграничные лабиринты и нескончаемые лестницы в жутких башнях, все это ничто по сравнению с действительностью. Самые далекие пещеры в пустынях ближе, чем его одинокое каменное дупло, которое находится лишь на несколько саженей ниже их уютных жилищ.
Искалеченное бедро Раннуса заболело. В этой холодной сырости снова заговорила ломота в костях. Эта боль словно шилом пронизывала его члены, и ему пришлось скрючить ногу, хотя в этой тесноте он мог передвигаться только ползком. Холодный пот покрывал его лоб, когда, сморщившись от боли, он пополз дальше.
И ему стало ясно: не этим путем бежал разбойник. То был другой ход, быть может, тот, обвалившийся, в котором он уже побывал. Но теперь вся история с морским разбойником представилась ему невероятной. Бежал ли он вообще? Да существовал ли он даже? Быть может, все это лишь легенда, сказка и он, бедняга Раннус, первый пользуется этим ходом!
Вдруг он почувствовал обжигающую боль в пальцах, державших свечу: огонь коснулся ногтей. Он со страхом положил на ладонь жалкий остаток свечи, который погорел еще несколько мгновений. Горячее сало растеклось по ладони, но он не почувствовал боли. Затем конец фитиля свалился набок и потух в лужице сала.
Кромешная тьма окружила Раннуса. Он попытался ползти дальше, но ход стал таким тесным, что он не смог действовать локтями. Он не мог двигаться ни вперед, ни назад. Все тело его затряслось. Он упал ничком на пол и весь покрылся холодным потом.