Я застонала, потянувшись к прикроватной тумбочке, чтобы взять таблетки и стакан с водой. Это был один из стаканов, который я привезла из больницы, с крышкой и трубочкой, чтобы не могла пролить ничего, пока сильно страдала от боли первые дни. Немного наклонившись и обхватив губами трубочку, я замерла.
Стакан был холодный, как и вода в нем. Немного потряся его, услышала потрескивание льда. Я улыбнулась. Перед уходом Брам налил мне свежей воды.
Еще немного отпив, я убрала стакан (наверное, это все-таки стакан), и снова откинулась на кровати. Боль была не такой сильной, как в первые дни после больницы, но все еще довольно неприятной. Мне хотелось дать себе пару минут, прежде чем я попробую передвигаться по дому.
Мои глаза начали снова тяжелеть, когда где-то рядом с подушкой из телефона донесся голос моего брата Алекса.
— Возьми чертову трубку, Ани. Возьми чертову трубку, Ани. Возьми чертову трубку, Ани.
Боже, мне нужно было удалить приложение, которое позволяло людям записывать их собственные рингтоны.
— Чего ты хочешь? — ответила я, когда, наконец, нашла телефон под подушкой.
— Стриптизершу. Светлые волосы, голубые глаза, огромные…
— Ты ошибся номером… снова, — ответила я сухо.
— Подожди, ты уверена?
— Зачем ты на самом деле звонишь мне в девять утра в субботу?
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Алекс.
— Как будто потеряла свои женские части, — ответила, вздохнув, когда снова расслабилась под одеялом.
— Ох, дерьмо. У тебя еще и смена пола? Лучше бы твоему члену не быть длиннее моего, иначе мы больше не сможем быть друзьями.
— Разве они еще делают такие маленькие члены, как у тебя? — я улыбнулась, когда Алекс начал ржать.
— Ты бы хотела иметь такой же большой член, как у меня, — сказал он с хохотом.
— Неа, мои яйца больше.
— Да, так и есть, — сказал Алекс, на сей раз полностью серьезным тоном. — Как ты на самом деле? Все в порядке?
— Да, со мной все хорошо, — заверила его. — Сегодня меньше болит, чем вчера.
— Что насчет… сама знаешь… эмоционального состояния? — спросил с неловкостью.
— Ты смеешься? — фыркнула я.
— Ох, закрой рот, — ответил братец.
Мы проговорили еще двадцать минут обо всем и ни о чем, прежде чем положили трубки. Я любила этого парня.
Когда решилась сделать операцию, Алекс был первым человеком, кому я позвонила. Уверена, для большинства людей выбор показался бы странным, но для меня имел смысл. Мне нужен был друг, который мог бы оценить ситуацию безэмоционально, а я знала, что на Кейт и Лиз не положиться в этом вопросе. Они бы смотрели на это с женской точки зрения. Они бы поняли, как сложно мне отказаться от шанса выносить собственного ребенка, потерять эту часть себя.