Царь поморщился.
— Это все понятно, полковник. Я спрашиваю, зачем было приводить к присяге местное население прямо на месте казни?
— Я посчитал, что это будет честно, Ваше Величество.
Михаил Второй бросил на Емца быстрый взгляд.
— Вот как? Объяснитесь.
— Империя — наш общий дом. В семье случаются конфликты и некрасивые ситуации, а жители Туккума не гости, чтобы мы старались им нравиться, встречая их с фальшивой приветливостью. Отношения внутри семьи должны быть честными и старший в семье должен олицетворять справедливость, а не лицемерие. Дезертиры и изменники должны быть повешены, а члены семьи должны быть вновь приняты в состав семьи. Такой, какая она есть, без недомолвок и недосказанностей. Я принял это решение, Государь, и готов понести за него ответственность.
Царь помолчал, все так же глядя в окно.
— Что ж, вашу позицию я понял. Возможно можно было поступить иначе, но вы поступили так, как поступили. Не скрою, после этого случая я повелел нашим спецслужбам очень внимательно следить за настроениями в Туккуме и судя по докладам, настроения в городе не хуже других мест в Прибалтике. А часто и лучше. Так что, в целом, вы с честью вышли из этого непростого испытания.
— Благодарю вас, Ваше Величество.
Похоже, что детские фигурки за окном интересовали Императора чрезвычайно, поскольку он так и стоял. Наконец монарх спросил:
— А где, по-вашему, сейчас Шкуро? Ведь он в наше расположение так и не вышел.
— Я могу лишь полагать, Государь, что он где-то интернировался. Скорее всего в Германии.
Михаил Второй пробормотал, похоже ни к кому не обращаясь:
— Судьба. История порой имеет свойство повторяться, невзирая ни на кого…
Емец не понял, что имел ввиду Император, но, само собой, переспрашивать у монарха не стал.
Царь продолжил:
— Я повелел контрразведке выявлять тех, кто был в отряде Шкуро и пожелал вернуться в Россию. Пока выявили троих. Но их показания не прояснили ситуацию. По существу, они, так или иначе, «потерялись» из отряда, а потому не могут быть нам полезными в этом деле. Кстати, говорят, что вы вызывали Шкуро на дуэль?
— Так точно, Ваше Величество!
Но Михаил II покачал головой.
— Оставьте эти благородные благоглупости, Анатолий Юрьевич. Шкуро — изменник и недостоин честного поединка. Устраните его, способом, который сочтете нужным, если случай сведет вас вновь. Мне он неинтересен и доставлять его для допроса нет необходимости.
— Благодарю вас, Ваше Величество!
Монарх все так же смотрел в окно, наблюдая за тем, как мальчишки разгребают снег. После некоторой паузы, он все же спросил: