Глава 14. Букеты и ракеты
ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОМЕЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. НАБЕРЕЖНАЯ ЕДИНСТВА. 30 ноября (13 декабря) 1917 года.
— Здравствуй, Анатолий. Какой прекрасный букет, спасибо.
Иволгина указала на стоявшие в гостиной кресла.
— Располагайся. Чаю?
— Благодарю.
Емец присел в кресло, не зная толком, что сказать дальше. Все мысленные построения мгновенно как-то рассыпались и в голове не осталось диким образом ничего.
Видя, что гость не начинает разговор, хозяйка, расположившись в своем кресле и отдав требуемые распоряжения прислуге, светски спросила:
— Какими судьбами ты в наших краях?
Анатолий сделал неопределенный жест.
— Да, вот, видишь ли, нахожусь проездом в Константинополе, решил нанести визит.
В ответ улыбка, могущая означать что угодно.
— Я рада тебя видеть.
— И я рад. — Емец никак не мог найти нить разговора и потому говорил достаточно невпопад. — Спасибо тебе за то письмо в госпиталь. Оно меня очень сильно поддержало.
Вздох.
— Я очень волновалась, когда пришло известие о твоем ранении. Государь высоко оценил твой подвиг.
Ответная улыбка гостя, правда с легким налетом горечи.
— Да, Золотое Оружие, Четвертый Владимир с мечами и полковничьи погоны из рук самого Государя Императора — хороший финал военной карьеры, не находишь?
Кивок.
— Согласна. Это достойная награда.
Разговор явно не клеился и обе стороны чувствовали это. А на что Емец рассчитывал?
Подали чай и к чаю. Анатолий пригубил ароматный напиток, чувствуя, как дрожит в руке чашка. Аккуратно, от греха подальше, вернув ее в блюдечко, Емец промокнул губы салфеткой и спросил сам себя: «Тебе же уже один раз дали от ворот поворот, чего ты ждал сегодня?»
Иволгина окинула взглядом гостя и заметила, желая хоть как-то поддержать разваливающуюся беседу:
— Непривычно видеть тебя в цивильном костюме. Я слышала, что ты ушел из ССО?
— Да, списали вчистую. Попробую начать жизнь заново.
Глаза Натали насмешливо сузились:
— Да. Отличная легенда. Неужели ты думаешь, что я поверю в эту твою душещипательную сказочку?
Емец насторожился.
— Объяснись.
Иволгина лишь иронично усмехнулась.
— Ты за кого меня принимаешь, Анатолий? Поверить в твою легенду может лишь тот, кто плохо знает тебя и нашего Государя. Чтобы ты, — опытнейший офицер ССО, прекрасный аналитик, отличный оперативник, специалист по всякого рода неординарным решениям и головокружительным операциям, вдруг был вчистую списан в отставку из-за какого-то дурацкого ранения? Никогда я в это не поверю, потому что этого не может быть в принципе. Наш Государь слишком дорожит хорошими кадрами, чтобы ими вот так глупо разбрасываться. И ладно бы, ты был рядовым оперативником, одним из тысяч, но, нет же, — твое персональное дело Император держал на личном контроле и потому не может быть такого, чтобы Михаил Второй просто банально прогнал тебя искать подработку на стороне и, как ты выразился, пробовать начать новую жизнь. Ты очень талантливый актер, но как говорит господин Станиславский: «Не верю!». Признавайся, ты эту байку прямо сейчас придумал?