Что ж, пора начинать.
— С приветственным адресом, от имени Его Императорского Всесвятейшества и Величия Государя Императора Единства России и Ромеи Михаила Александровича, выступит Ее Императорское Высочество Великая Княгиня Ольга Александровна, Местоблюститель и канцлер Ромейской Империи. Прошу вас, Ваше Императорское Высочество!
Могущественная сестра Императора величественно взошла на трибуну и обвела взглядом досточтимый зал.
Конечно, она, дочь Самодержца Всероссийского и сестра двух его детей-Императоров, прекрасно знала какая воинствующе-республиканская публика собралась сейчас в этом зале. Более того, личное дело почти на каждого из присутствующих здесь ученых она просмотрела лично, часто крадя время у собственного сына. Но слишком важным была эта конференция, слишком большие надежды на нее возлагал царственный брат, чтобы можно было просто обойти ее вниманием или отнестись с небрежением.
Возможно брат Николай потому и лишился в конце концов трона, что пренебрегал такого рода «подлыми собраниями», уповая на свою сакральность и Богом данную власть. Михаил не повторял пока его ошибок и это его спасло. Пока спасало, скажем так. Как, впрочем, и всю Россию, ибо революция почти год назад уже стучалась в двери, и не факт, что не постучится вновь в самом ближайшем будущем.
Да, Империи нужен рывок. Мощнейший рывок.
— Глубокоуважаемое научное общество! Для меня честь приветствовать вас в древнем Константинополе. Древнем и совершенно новом, в городе, который, вместе со всем Единством, обращен лицом в будущее.
Никола Тесла слушал речь Местоблюстительницы Ромеи и ловил себя на противоречивых чувствах. С одной стороны, ему нравилось в этой женщине ее целеустремленность, деловая хватка, недюжинный талант менеджера, прозорливость в очень многих вопросах и умение увидеть перспективу. С другой же, сейчас происходило то, что Николе совсем не нравилось. Причем, происходило по всему миру, не только в России, Ромее или, к примеру, в США. Женщина, из объекта мужского восхищения и поклонения, из музы, которая вдохновляла (и, нередко, толкала) мужчину на подвиги и свершения, чьим восхищением и любовью он бы хотел гордиться, вдруг начинала превращаться нечто совершенно мужеподобное, стремящееся не преображать мир руками мужчин, а просто вступать с ними в жесточайшую конкуренцию за место под солнцем.
Нет, он знал немало примеров, когда женщины царствовали и достаточно эффективно правили своими державами, взять хоть тех же английских Елизавету и Викторию, или, к примеру, обеих русских Екатерин и Елизавету Петровну, но все же, отдельные частные случаи, другое же дело, дать всем подряд женщинам избирательные и прочие права.