Вся эта числовая путаница сбивала с толку, в основном, европейцев, и заодно демонизировала войска. Местным неграм было всё равно как называться — тьмой или ордой. Большинство умело считать только до десяти, потому и патроны они брали упаковкой по десять штук, а остальной боезапас считали десятками.
Ярый, назначенный командующим над вновь формируемыми войсками и напичканный инструкциями от Мамбы, сначала пришёл в ужас от такого количества народа, но потом, вместе с инструкторами, из числа африканских казаков, прижившихся тут, и редкими немецкими инструкторами, всё же смог во всем разобраться.
Главным условием здесь была — ро-та-ция. Это незнакомое слово он услышал от Мамбы и выучил его наизусть. На все задаваемые ему подчинёнными сложные вопросы, он непременно отвечал одно и то же — «А что ты хотел, это же РОТАЦИЯ».
Смысл ее был в том, что рекруты, призываемые в полевые лагеря, занимались там всего три месяца, а потом отправлялись обратно, в свои селения. На смену им присылали других, и такой круговорот продолжался в течение года. Кормили рекрутов, в основном, кашами из сорго, кукурузы, чечевицы, которую они собирали и сеяли, а также бататом, ямсом, бананами и прочим мясом.
Периодически назначались охотничьи партии, которым приходилось уходить уже довольно далеко в саванну, потому как вся, рядом водившаяся, дичь была истреблена. Но в Банги, одном из немногих мест, были организованы страусовые фермы, которые давали и яйцо, и мясо, также страусы использовались в качестве транспорта, для доставки срочных сообщений, через систему почтовых станций-хараки.
Временами, из-за задержек продовольствия или других условий, в каком — либо из лагерей возникала необходимость охотиться на речных животных. И вот тут-то и наступал полный звиздец, этим самым животным.
Бегемотов и крокодилов боялись все жители Африки. Но сотня вооружённых крупнокалиберными винтовками негров, буквально выбивала на протяжении многих километров в реке живность. Ничто не могло укрыться от них.
Ни огромные бегемоты, терявшие своё поголовье и убегавшие от бешеных негров, как можно дальше. Ни огромные крокодилы, прятавшиеся в мутной воде, ни пернатая дичь, ни рыба, которую ловили сетями, после того, как убивали всех крокодилов в округе. Всё вылавливалось подчистую.
На крокодилов охотились с помощью приманок. Ловили козла, оставляли привязанным на берегу, дожидаясь хищника, которого и расстреливали уже в воде, либо после нападения. Когда козлы заканчивались, либо их изначально и не было, в ход шли другие «козлы», из числа неблагонадёжных и неблагоразумных негров. Что тоже было неплохо. Это было, одновременно, и наказание, и польза, правда, не тому, кого использовали в качестве приманки, но всё же.