Так вот. Сочетание этих двух символов было строго противоположным, в зависимости от местоположения «аиста». Если он стоял за «медведем», то это было приглашением в гости. Если перед ним, то объявление войны. Вот и представьте, если вы вдруг забылись и поставили «аиста» не на то место. Написали и отправили в соседний таган. Легли спать в предвкушении большого праздника, а поутру выглянули в окно, а там войско мечами щетиниться. Вроде и пожаловали, но совсем не в гости и горят жаждой насадить на вертел вас самого. И так в каждой комбинации, а их невероятное множество!
— Но это же невозможно! — воскликнула я в великом раздражении, когда вместо пожелания доброго утра сложила нечто вроде: «Грязные копыта рырха».
И мало того, что я наделала ошибок, скажем так, в каждой букве, так еще и бедному хищнику приделала копыта. И пусть рырха мне было не жалко, но обидно. Это же письменность дикарей! Я не помнила себя, но знала, что жила в более развитом обществе. Я без всякой сложности написала на родном языке — шаманка Ашит и ее дочь Ашити, а вот пожелать доброго утра на языке ирэ не смогла. Мать посмотрела на вязь из букв, уважительно кивнула и сказала:
— Красивый узор. Учи ирэ.
— Неужели кто-то знает их в совершенстве? — вопросила я, глядя с нежностью на родную письменность. — То есть знает настолько хорошо, что может написать большое послание?
— Мало кто, — ответила Ашит. — Ирэ учат многие, но лучше всех их знают шаманы, кааны и ягиры. Есть слова, которые пишут друг другу остальные, им этого хватает.
— Определенный набор фраз, — поняла я. — Они используют заготовленные комбинации, их и заучивают. Мама, — я посмотрела на нее, — а законы пишут ирэми?
— Нет, — она отрицательно покачала головой. — Законы передают из уст в уста, а ирэми пишут легенды.
— Дикость какая, — фыркнула я. — Но как же тогда соблюдать законы, если они нигде не прописаны? Так ведь можно толковать их, как кому угодно. И менять, как захочется. Это неправильно, должны быть своды… Книги.
— Что такое книги? Ты много раз говоришь это слово, я в твоей голове их вижу, и узор в них тоже вижу, только не понимаю.
Я вздохнула. И книг у них нет, и о бумаге не слышали. Не говоря уже о чернилах. Хотя они им особо и не нужны, потому что пишут не пером, а тонкой кистью и черной краской. В любом случае, это уже что-то. С этим можно жить, главное, не путать порядок проклятых ирэ, и тогда проживешь долго и даже, может быть, счастливо.
— Значит, используют готовые комбинации? — задумчиво спросила я, не обращаясь к Ашит. — А что… можно попробовать. Ирэ — буквы, будем буквами составлять не слова, а предложения, и запоминать их. Стоит попробовать… может, и писать новые комбинации получится. Приступим, — и, хлопнув в ладоши, я снова взялась за дело.