— Ашити, — позвал меня воин. Я посмотрела на него, и он продолжил: — Останься. В Иртэгене, в моем доме. Как гость. Если заскучаешь или решишь, что я к тебе непочтителен, обещаю отвезти обратно к матери. И если мне придется покинуть таган по приказу брата, я тоже отвезу тебя к вещей, а после, когда вернусь, заберу, если ты всё еще будешь желать этого. У меня нет дурных помыслов, я могу поклясться тебе, Ашит и Белому Духу. Останься, прошу.
Предложение было неожиданным, и я растерялась. С одной стороны я совершенно не знала этого человека, и доверие к нему родилось как-то само собой. Возможно, причиной тому была моя симпатия. Хотя… Вряд ли для этого существуют причины. Или люди привлекают друг друга, или нет.
Но это всё досужие рассуждения, а по существу, я по-прежнему ничего не знала об этом мужчине, кроме того, что он умен, хитер и, чего уж там, хорош собой. Но! Но у меня есть шанс узнать его лучше — это, во-первых. Во-вторых, я, наконец, имею возможность познакомиться с жизнью тагана, привыкнуть к их укладу и дать привыкнуть ко мне. А в-третьих, здесь я ближе к законам Зеленых земель, чем в доме матери. И раз уж у меня появилась цель, то почему бы и не попытаться к ней приблизиться? Однако тогда я оставлю Ашит, прерву свое обучение и доверю себя людям, которым безразлична. Кроме Танияра, конечно. Но и в его отношении к себе я не могу быть уверенной полностью.
— Я не обижу тебя, Ашити, — словно подслушав мои мысли, сказал алдар. — И никому не позволю обидеть.
— Тебе так сильно влечет тайна? — с иронией спросила я.
— Я знаю твою тайну, — ответил он и, растянувшись на траве, подложил руки под голову. — Ты — женщина с душой ребенка, Ашити, чистой и светлой, как воды озера Курменай. И как все дети, ты желаешь познать о мире всё, что он от тебя скрывает. Ты не юна, но молода и нежна. А в твоих глазах я вижу ум. В тебе нет зла, я это чувствую. Ты не спешишь принять мое приглашение, хоть и хочешь это сделать, потому что сомневаешься, и во мне, и в своем согласии. И это хорошо, значит, ты осторожна.
— Хочу принять приглашение? — прищурилась я.
Танияр повернулся на бок и, приподнявшись на локте, подпер щеку ладонью.
— Хочешь, — кивнул он, — и потому тянешь с ответом.
— Выходит, тебе неинтересно, откуда и как я появилась на священной земле? — не скрывая любопытства, уточнила я.
— Интересно, — вновь кивнул Танияр. — Но не имеет значения. Мне больше интересна ты, Ашити. Я хочу узнать тебя и хочу, чтобы ты узнала меня. — Он снова сел и развернулся ко мне: — Двери моего дома открыты для тебя, и я прошу тебя войти в них гостьей. Клянусь, что не обижу и не оскорблю. Обещаю стать защитой от любого, кто захочет причинить тебе зло. Пусть Отец услышит меня и покарает, если нарушу свою клятву.