— Государь…
— Молчать! — рявкнул король, и я опять прикрыла дверь, чтобы не быть пойманной на недостойном деле — на подслушивании.
А спустя несколько минут Хендис вернулся в мой кабинет. На лице его застыло каменное выражение. Он положил на стол документ, который случайно забрал с собой и буркнул:
— Через полчаса жду у себя документы. — После направился к двери, но не дошел и, обернувшись, выдавил: — Прошу меня простить.
Всё это заставило задуматься о причинах поведения барона в отношении меня. Даже считая, что мне не место на должности помощника секретаря, его милость мог быть холоден, но не груб. Значит, было что-то личное. Ну, не заплатили же ему за то, чтобы выжить меня из дворца! Хотя, признаться, мелькнула и эта мысль. Но Хендис был далек от дворцовых интриг. Он был сам по себе. Предан королю и только королю, и потому вряд ли на его отношение ко мне могла повлиять герцогиня, принцесса или кто-то еще. Значит, личное. И я решилась на откровенный разговор.
Он состоялся через два дня, когда его милость уже готовился покинуть свой кабинет. Мое появление он встретил неприветливым, даже враждебным взглядом, но колкостей говорить не стал. После выволочки, устроенной ему королем, Хендис цедил слова сквозь зубы, но не грубил.
— Что вам угодно, баронесса? — сухо спросил секретарь.
— Поговорить начистоту, ваша милость, — ответила я без обиняков. — Нам стоит объясниться.
— Слушаю, — сказал он, глядя меня.
— Я хочу знать, чем вызвала ваше недовольство. Я говорю не о работе, ваша милость, а о вашем ко мне отношении. Помнится, вы были добры ко мне. Что же изменилось? Что стало причиной вашей неприязни?
Барон вернулся за стол, уселся в кресло и заложил руки за голову. Его оценивающий взгляд прошелся по мне, и секретарь скривил губы в ухмылке. И хоть мне стало неприятно, но я сдержала возмущение и подошла к столу. Привалившись к нему бедром, я скрестила на груди руки и приподняла брови, обозначив немой вопрос. И Хендис подался вперед.
— Хотите знать, отчего я испытываю к вам неприязнь? — прищурился барон и ударил кулаком по столу: — А что я должен испытывать к человеку, который хочет лишить меня места?
— Какая чушь! — воскликнула я.
— Чушь? — переспросил его милость: — Чушь?! Иначе зачем он придумал эту должность — моего помощника? Я прекрасно справлялся со своей работой много лет один, и вдруг мне дают помощника! «Я хочу облегчить вам жизнь», — так сказал государь. Но разве же я жаловался?! Разве же хоть раз просил себе помощника? И вдруг король придумывает должность, которой до недавнего времени попросту не было, и приводит вас. Вас! Вы ведь знали, как свести его с ума, верно? Теперь он готов на всё, чтобы удержать вас рядом с собой, даже потакает безумным желаниям! И раз решил обучить вас моей работе, стало быть, хочет отдать вам мою должность, как только решит, что вы готовы. А вы так быстро учитесь…