— Ваше Величество, — фаворитка просияла радостной улыбкой, присела в реверансе, а затем шагнула к нему, обойдя меня, будто какой-нибудь фонарный стол: — Мой дорогой, — донесся до меня ее шепот, — я так тосковала по вас. Даже написала вам об этом и хотела, чтобы вам передали мое письмо. Но разу уж вы сами здесь, то я передаю его вам в руки.
— Почему же вы не передали ваше письмо через моих слуг или камердинера? Зачем пришли к кабинету ее милости? — спросил государь.
— Так я и пришла к вашей прислуге, — улыбнувшись, ответила графиня. — Это ее работа, вот пусть и выполняет. К тому же мне надо отправить письмо супругу в Аритан, и я хотел велеть ей сделать это…
— Что? — очень тихо спросил монарх, и я, не удержавшись, шлепнула себя по лбу ладонью. — Что вы сейчас сказали, ваше сиятельство? Вы назвали потомка славного рода прислугой? Я верно расслышал? То есть вы настолько глупы, что не понимаете разницу между служащими и слугами? И как вы вообще смели подумать, что можете распоряжаться теми, кто служит лично мне? Может, вы метите в королевы? Так вот даже у королевы нет таких прав, а у вас, стало быть, есть? Отвечать! — рявкнул он, и графиня опешила.
— Но мой доро…
— Не сметь, — оборвал ее государь. Затем перевел взгляд на меня и отрывисто произнес: — Не задерживаю.
Я поклонилась и поспешила уйти, мне на сегодня хватило сцен, и моих, и чужих. Любоваться на скандал с фавориткой я вовсе не желала. Впрочем, графиню Хорнет я видела в тот день в последний раз. И когда меня пригласил к государю на ужин, ее сиятельство покинула не только дворец, но и столицу, чтобы лично отвезти письмо своему супругу…
Очередной день моей службы неспешно катился к своему завершению. Все важные бумаги, собранные бароном Хендисом, уже были отправлены мной обратно по Кабинетам и в министерства. Все прошения, поступившие на имя Его Величества, я успела просмотреть и разложить их на несколько стопок, так обозначив важные, обязательные к просмотру и вздорные, на которые отвечать буду лично я уже заготовленными фразами, не несшими в себе ничего, кроме веры адресата, что король прочел его послание.
Из всего перечня дел остались лишь письма, носившие неофициальный характер. Протяжно вздохнув и потерев лицо, чтобы так вернуть себе бодрость, я принялась читать послания с пожеланиями доброго здоровья и благоденствия государю и его роду. Таких писем всегда было много, я просматривала их бегло. Взяв очередное, я разрезала конверт, зевнула и начала читать, не сразу вникнув в смысл написанного…
— Что? — спросила я саму себя, вдруг осознав, что увидела свое имя, и вернулась к началу: