— Как бы сапоги быстрее получить? А то скоро и не нужны будут, — снова перевёл Тишков разговор в деловую плоскость.
— А мне песни как? — опять заржала трубка.
— Проблема, — вслух задумался Штелле.
— Какая проблема. Я сегодня же отправлю в Свердловск самолётом Акпера, а ты отправь туда своего человека. В аэропорту поменяются. Акпер отдаст сапоги, твой человек плёнки с песнями и ноты. Хорошо придумал?
— Нет, ты точно волшебник, уважаемый Петрос. Слушай, так ведь и не узнал твоего отчества.
— Мушегович. Моего отца звали, так же как и отца Фрунзе, или Фрунзика. Он Фрунзе Мушегович, я — Петрос Мушегович.
— Хорошо Петрос Мушегович мой человек в десять утра будет завтра стоять у входа в аэровокзал и в руках держать…, — а что держать?
— Нет. Акпер будет стоять, и держать сетку с мандаринами. Договорились.
— Договорились, — ну, вот лиха беда начало, уже шесть путёвок есть.
Между этими двумя разговорами дотянулся и до второго потенциального донора. Естественно — товарищ Фурцева. Екатерина Алексеевна хмыкнула и спросила, а Луну не неба не достать.
— Екатерина Алексеевна вы ведь слышали фамилию Высоцкий? — начал разыгрывать отвлекающую комбинацию Пётр.
— Только не говорите, что он споёт песню "Марш космических негодяев", — прозвучало почти зло. Оказывается и правда, что умным людям хорошие идеи приходят в голову одновременно.
— Значит, слышали? Екатерина Алексеевна, я частично переписал его текст. Убрал кое-что. Вставил более удобоваримые строчки. Нужен Высоцкий. Пусть послушает. Если удастся его уговорить на мои исправления, то это будет "Марш покорителей звёзд". И нас с вами будут помнить только из-за этой песни, скажем, лет через сто.
— Там ведь ещё Юрий Петрович Любимов.
— Не любите любимого миллионами Любимова? Правильно. Это не искусство. Это позёрство. Только не совершайте ту же ошибку, что и с Солженицыным. Приласкайте, дайте премию. Назначьте во всякие советы и комитеты. Увидите, ажиотаж схлынет. У нас любят невинно страдающих и ненавидят любимчиков.
— А долго ждать? — а ведь сильно обижена на Любимова.
— Начните хвалить в газетах. Поставьте в пример другим режиссёрам.
— Змей, ты, Пётр Миронович. Пять путёвок в Артек и пять в "Орлёнок" попробую достать. Высоцкий завтра позвонит в десять утра. Да, Пётр Миронович, это правда, что француз тебе больше миллиона долларов посулил?
— Думаю, намного больше.
— Выгнать что ли мужа? Женишься на мне? Школу, как Шолохов откроешь? — нда, не любят в нашей стране и богатых.
— Детскую больницу.
— В одиннадцать перезвони.
Вот и думай, удачно всё прошло или нет. Путёвок десяток добыл. "Орлёнок" не хуже "Артека". Хоть и звучит не так пафосно.