— Может, отпуск возьмёшь, да сам хоть раз в школу сходишь. Эти две дурочки обе удила закусили. Опять и Маша, и Таня с двойками по литературе пришли. Вика-Маша ржёт, как пони, а Таня глазами сверкает.
— А чего они — дурочки?
— Не тупи, министр. Обе — это и учительница и Таня.
— И что не так с литературой? Стих не выучили?
— Сочинение написали. Тема: «Пионер — всем ребятам пример». Все про пионеров героев писали, а эти две про то, что нужно возрождать тимуровское движение. Ну, и списали друг у друга. Вернее, Таня у Маши. А эта укушенная обеим двойки поставила. Да, ещё и приписала, что хочет пообщаться с родителями. Они ведь не говорят, кто у них отец. Я не пойду. Ещё разорусь на неё. Завтра в два часа дня сам пойдёшь.
— В два? А, вообще, ладно. Приготовь костюм с орденами. Выстрелим из пушки по воробьям.
— Чего по воробьям?
— Ага! А то, что у неё фамилия Воробьёва. Мне Вика говорила.
— Ох, и что она снова уедет через две недели. В Англию? Не страшно?
— Смешно. Ты ведь знаешь, что она почти в два раза тебя старше.
— Судя по борьбе с учительницей русского и литературы, и не скажешь, — Лия, забрала пустую тарелку, — Правда сходишь?
— Схожу. Слушай. Давай я на пару дней к тебе Филипповну приставлю. Пусть она тебя немного супы поучит варить.
— А ты откуда знаешь, какие она супы готовит? — молнии ударили в затылок.
— Приносит. Подкармливает. Ты это брось. Она замужем. Муж майор комитета Госбезопасности. Надо будет её переманить в новое министерство. Без неё не справлюсь.
— А кто министром будем? — Появилось блюдо с жареной картошкой. Подгорелой.
— Пётр Нилович Демичев. Секретарь ЦК КПСС, курирующий вопросы идеологии, истории и культуры.
— А у вас? — и оглянулась. Разведчик во вражеском окружении. Может, и правильно. Подслушивают, скорее всего. Бдят бурильщики.
— И у нас. Не свернуть историю с наезженного пути, — Пётр точно знал, что на кухне жучков нет. Нашёл специалиста и за новый костюм «уговорил» оставить жучок только в телефоне.
— И он всё, что ты начинал, испортит? — Хоть котлета не подгоревшая.
— Я про него помню, что не любил Сталина и вытеснял из культуры сталенистов. Слышал у него три высших образования, и он на человека не может голос повысить. И да, если ему доверить культуру, он её завалит.
— Так чего же ты молчал, не сказал на Политбюро?
— Лия, я попаданец в альтернативную историю, а не в магически миры. Делаю, что могу, но не бог. И я не знаю, сейчас ни одного человека, который бы потянул культуру. Они не знают будущего. Не знают, как надо. Куда движется культура. Уговорю Косыгина, чтобы первое время «Ниловна» советы спрашивала.