Попытаться узнать о нем у Корнелиуса? Сомнительно, что из этого что-то получится. Маги любого из пяти Домов считают себя кастой, где все секреты не должны быть известны непосвященным. Господа, в самый последний момент перед дуэлью попросившие благословения у любого из Домов, через год выходят из них, зная не больше, чем когда только в него вошли. И все-таки следует попробовать, необходимо только улучить наиболее подходящий момент. Возможно, крошечная часть мозаики сложится. Знать бы наверняка, насколько мне необходимо увидеть ее полностью, какой бы красивой она ни оказалась в конечном итоге.
– Так, по-моему, подъезжаем. Господин сар Штраузен, не желаете составить мне компанию, чтобы осмотреть одно место? Оно расположено поблизости, и мы быстро догоним остальных.
Острый шпиль заброшенной часовни с венчающим его когда-то золотым, а ныне зияющим дырами на фоне голубого неба шаром. Крутая излучина реки в низине. А главное – белоснежные пики Джамангры, высочайшей горы во всем королевстве Ландаргия. В ясную безоблачную погоду оба ее пика – Эртр и Антр, казалось, пронзают небо.
– Что-то особенное? – тут же заинтересовался Клаус.
– Для меня – чрезвычайно. Не уверен, но, вполне возможно, оно заинтересует и вас.
– Почему бы и нет?
Я посмотрел на Стаккера. Необходимо сопровождение, ведь неприятности зачастую возникают там, где ожидаешь их меньше всего. Он кивнул, бросил через плечо фразу Базанту, и тот начал распоряжаться. Когда мы с Клаусом свернули с тракта, за нами последовало не меньше десятка наемников.
– А отчего не все пятьдесят? – пошутил сар Штраузен.
Все-таки дуэль на него повлияла. Жаль, конечно, что ему пришлось убить человека, пусть даже сар Каглас не являлся идеалом. Пережить то, что Клаусу пришлось пережить, – это как родиться заново. Когда твое существование начинает играть новыми и яркими, в сравнении с прежними, красками. Во вкусе блюд, вина, красоте женщин, аромате цветов… во всем том, с чем успел попрощаться. Говорят, нечто подобное происходит после исцеления от смертельной болезни. Но это, как правило, длится длительное время, а Клаусу потребовалось всего три дня.
– Они будут меняться.
– Так что же мы все-таки ищем? – поинтересовался сар Штраузен, когда мы поднялись на вершину невысокого холма.
– Самому бы знать точно, – пробормотал я.
При взгляде на окрестности моя уверенность уменьшилась наполовину. Нисколько не сомневаюсь, здесь и излучин полно и часовен хватает, а Джамангра на горизонте появилась вчера и будет видна еще долгое-долгое время.
– Даниэль!
– Где-то тут должен находиться большой черный камень. Не так чтобы совсем уж огромный, примерно по грудь, если спешиться.