– Что я хочу – в отношении тебя невозможно, – огрызается Тиберий.
Глаза у него вспыхивают, словно он пытается испепелить меня взглядом.
Я вспоминаю слова королевы.
– Ну а я не жалею, что меня нельзя убить.
Король усмехается.
– Мне не сказали, что ты сообразительна.
Меня охватывает облегчение – словно прохладный ветер проносится в лесу. Я не умру здесь и сейчас.
Король бросает на стол стопку густо исписанной бумаги. На верхнем листе – обычная информация, в том числе мое имя, дата рождения, сведения о родителях и маленькое коричневое пятнышко (кровь). Там и моя фотография, точно такая же, как на удостоверении личности. Скучающие глаза человека, который устал ждать очереди к фотографу. Как бы мне хотелось впрыгнуть на эту фотографию, снова стать девушкой, чьи единственные проблемы – призыв и пустой желудок.
– Мэра Молли Бэрроу родилась семнадцатого ноября триста второго года Новой эры. Родители – Дэниэл и Руфь Бэрроу, – по памяти цитирует Тиберий, выкладывая передо мной всю мою жизнь. – Ты нигде не работаешь, и по достижении восемнадцатилетия тебя ждет призыв. Школу посещаешь редко, отметки у тебя плохие, и за тобой числятся правонарушения, за которые в большинстве крупных городов ты угодила бы в тюрьму. Воровство, контрабанда, сопротивление при аресте – и это еще не всё. Иными словами, ты – нищая, невоспитанная, безнравственная, невежественная, злобная, упрямая девчонка, приносящая вред своей деревне и всему королевству.
Его откровенная речь так потрясает меня, что я не сразу понимаю ее смысл, а когда понимаю, то не спорю. Он абсолютно прав.
– И все-таки… – продолжает король, поднимаясь. С такого близкого расстояния видно, что зубцы его короны смертоносно остры. Ими можно убить. – И все-таки ты – нечто большее. Нечто, что я не могу постичь. Ты одновременно – Красная и Серебряная, странное существо с опасными последствиями, которых сама не понимаешь. И что я должен с тобой делать?
«Он спрашивает моего мнения?»
– Отпустите меня. Я никому ничего не скажу.
Королева издает резкий смех.
– А Высокие Дома? Они тоже будут молчать? Разве они забудут девочку-молнию в красной ливрее?
Нет. Никто не забудет.
– Ты слышал мой совет, Тиберий, – добавляет королева, глядя на мужа. – Это решит обе наши проблемы.
Совет Элары, очевидно, не сулит мне ничего хорошего, потому что Кэл стискивает кулак. Это движение привлекает мой взгляд, и я наконец поднимаю голову. Он держится спокойно и мужественно – несомненно, его к этому приучили, – однако в глазах у Кэла пылает огонь. На мгновение наши взгляды встречаются, но я отвожу глаза прежде, чем успеваю сломиться, окликнуть его и попросить о помощи.